В издательстве «НЛО» увидела свет книга профессора Сиракузского университета, специалиста по славянским языкам и литературам Эрики Хабер «Страна Оз за железным занавесом», посвященную циклу «Волшебник Изумрудного города».

Автор исследует судьбу сказки Волкова, столь похожую на судьбу книги Фрэнка Баума, оказавшей большое влияние на развитие детской литературы в США. Как эта история сумела преодолеть культурные барьеры и стать популярной за «железным занавесом»? Как Волкову удалось создать на основе американской сказки книгу, встроенную в советскую педагогическую модель и при этом столь любимую маленькими читателями? Ответы на эти вопросы автор ищет в биографиях писателей, встраивая их произведения в исторический и политический контекст эпохи.

Волшебная страна на радио, телевидении, в театре и кино

Сознавая, что история о Волшебнике Изумрудного города может заинтересовать не только издателей и таким образом принести дополнительный доход, Волков искал различные возможности ее продвижения на рынке. В пору первых лет непризнания и отсрочек, предшествовавших публикации в 1939 году, Волков пытался привлечь внимание кукольных театров к пьесе по своей сказке. Он даже обратился к основателю Государственного центрального театра кукол, легендарному и весьма влиятельному Сергею Образцову, который с целью популяризации искусства кукольного театра совершал многочисленные турне и посетил более трехсот пятидесяти городов в Советском Союзе и девяносто — за рубежом. В марте 1939 года Волков записал в дневнике, что Образцов по ряду причин отверг пьесу. Знаменитый режиссер посчитал Гудвина «сволочью», поскольку тот обманул Элли и ее друзей, а Трусливого Льва воспринял как империалиста, так как тот «добивается царства». Образцов полагал, что в пьесе «должна быть борьба с какими-то враждебными силами, которые занесли Элли в страну Гудвина», и отмечал, что все действие «основано на случайностях». Казалось — куда бы Волков ни обратился в эти годы, он всюду встречал отказ. Другой критик, Е. В. Сперанский, отметил, что «герои эти сами по себе очень хороши и всем нравятся», но предложил ставить с ними «новую пьесу по другой фабуле». Первая попытка привлечь внимание кинематографистов также провалилась, поскольку и там редакторы сочли, что сюжет «очень труден для постановки». В итоге Волков учел все эти замечания при работе над рукописью, и это помогло ему приблизить книгу к требованиям советской культуры.

Пока Волков пытался добиться публикации второй, переработанной версии своей сказки, появилась возможность представить обновленный вариант пьесы на иных площадках: надо было лишь соответствующим образом ее подправить, чтобы получить одобрение цензоров, которые иногда давали такие разрешения — в годы войны или для постановок в небольших провинциальных театрах. Для этого нужно было показать, что текст подчеркивает советские ценности и может быть использован в качестве пропаганды, направленной против антисоветской идеологии. Таким образом, переработанная в 1940 году версия пьесы Волкова для кукольного театра путешествовала по городам Советского Союза, а позднее была поставлена на радио и стала доступна еще большей аудитории.

К середине 1940-х Волков понял, что «американский характер» пьесы и тот факт, что Элли мечтает вернуться в Соединенные Штаты, вызывает недовольство цензуры. Это, несомненно, было связано с возрастающей после Второй мировой войны антипатией Сталина к Западу, но, возможно, и некоторые читатели воспринимали сказку Волкова как завуалированный намек на советское общество.