Если честно, не припомню, чтобы у нас хоть один руководитель частной компании получал такой PR на высшем уровне, как Евгений Касперский за последнюю неделю. Интервью в новостях по центральным каналам, награждение орденом, и, как апофеоз, проведение первого заседания Комиссии по модернизации экономики в «Лаборатории Касперского».
Подобной чести не удостаивался даже Дима Билан перед «Евровидением».
Понятно, что все это не просто так. Руководство нашей страны можно обвинять в том, что далеко не все планы последовательно воплощаются в жизнь, но то, что под планами всегда имеется понятная логическая основа – отрицать нельзя.
Все эти дни меня мучил вопрос – почему именно Касперский стал флагом наших инноваций?
«Лаборатория» – не единственный производитель антивирусов в России. «Доктор Веб» – тоже российское, и весьма успешное изобретение. Да, конечно, Антивирус Касперского установлен, по разным оценкам, на 30 – 35% домашних и корпоративных ПК и с огромным отрывом лидирует на рынке. Но мало ли у нас лидеров, которые имеют и большую долю отраслевого рынка? При этом сегмент антивирусного программного обеспечения занимает менее процента от рынка ПО в целом. Да, продукция «лаборатории» – один из немногих не военных и не сырьевых товаров, хорошо продающихся и имеющих бренд на Западе. Но не единственная же!
Понятно, что государство сейчас озабочено программой развития IT отрасли (вспомним про проект поддержки основных интернет компаний и интернетизации России). Но для пропаганды этого проекта, при всей любви президента к высоких технологиям, такой PR на высочайшем уровне как-то уж слишком масштабен. Ну, все-таки, почему Касперский?
На данный момент вырисовываются несколько версий:

  1. До последнего времени IT оставалось единственной успешно развивающейся и неподконтрольной государству областью. Возможно, государство решило не ограничиваться поддержкой интернет-компаний и решило создать корпорацию «Госинформтехнологии». В ситуации спада спроса на IT рынках многим айтишникам действительно будет экономически выгодно перейти под крыло государственного финансирования. Но сегмент этот уж больно неформальный, вольный и исторически старающийся не вступать в излишне близкие контакты с властью. Касперский, всегда бывший законодателем моды в наших информационных технологиях, – человек-бренд, первый публичный айтишник, первый вышедший на зарубежный рынок коробочного софта – станет удобным проводником для безболезненного перехода IT под контроль государства. Но все-таки эта цель кажется мне мелковатой для такой серьезной кампании.
  2. 1 января 2010 года должен вступить в силу «Закон о персональных данных», которые потребует от компаний, имеющих дело с персональными данными своих клиентов, внедрять надежные системы информационной безопасности. Возможно, государство подает недвусмысленный сигнал, что закон принят всерьез и надолго, а времени до его вступления в силу осталось очень мало. Но, согласитесь, у государства есть более надежные и эффективные меры заставить выполнять законы.
  3. Мне кажется, ответ надо искать в пятерке приоритетных направления модернизации: энергоэффективность и энергосбережение, ядерные, космические, медицинские и информационные технологии. Все эти отрасли напрямую или опосредованно связаны с безопасностью России и для них критически важна независимость государства в этих областях. Энергобезопасность страны – один из ключевых пунктов его экономической независимости, а для нас – еще и источник влияния на соседние государства. Самостоятельное производство лекарственных препаратов и оборудования в ситуации депопуляции и ухудшения общего здоровья нации – вопрос выживания. Атомная и космическая промышленность исторически были связаны с обороной – с ними все очевидно. Ну и информационная безопасность. Во-первых, сейчас все чаще раздаются разговоры о кибервойнах и кибертерроризме. Кибервойна – военные действия в киберпространстве, например, выведение из строя каналов связи, захват контроля над военным оборудованием и т.п. Кибертерроризм – это использование киберпространства для совершения террористических актов, например, взлом компьютерной системы атомной электростанции с целью нарушения ее работы, открытие плотины или столкновения двух самолетов. Сейчас существует достаточно развитая технологическая база, на основе которой все этом можно реализовывать. В связи с этим критически важно иметь системы информационной безопасности, созданные российскими специалистами (также как для работы на наиболее уязвимых участках атомных станций используется только наше оборудования). В эту же схему укладывается и государственная поддержка проекта по массовому переходу на ГЛОНАСС – безопаснее работать с собственной системой навигации, чем использовать иностранную. Упомянутый выше закон о защите персональных данных повышает экономическую безопасность страны. Ну и на бытовом уровне – препятствование проникновения на российские компьютеры программ, которые до поры до времени, не проявляя себя, могут в определенный момент взять управление накопленной массой ресурсов ПК. Вряд ли цель такого управления будет дружелюбной. Как раз последняя угроза и ассоциируется у населения с информационной безопасностью, а информационная безопасность – с Евгением Касперским. Он лучше всего подходит для роли символа массового повышения информационной безопасности, на его примере проще всего объяснить, зачем нам так важно ее поддерживать.

Остается только гадать, разработана ли данная программа пяти слагаемых национальной безопасности в ответ на какие-то конкретные угрозы, или просто в рамках укрепления независимости России. Если честно, то очень хочется надеяться на второе.