В издательстве «Новое литературное обозрение» вышла книга Барбары Розеневейн «Любовь. История в пяти фантазиях».
Представление о любви в западной культурной традиции складывается из огромного количества переплетающихся между собой сюжетов. В своей монографии ведущий американский историк эмоций Барбара Розенвейн, почетный профессор Чикагского университета Лойолы, виртуозно реконструирует пять самых устойчивых культурных фантазий о любви: союз единомышленников, трансцендентный опыт, самоотверженность, одержимость и ненасытное желание.
Фантазия о том, что любовь — это все, что нам нужно, — на самом деле включает два сюжета. Первый из них — о том, что лишь сегодня брак (или пожизненные партнерские отношения) ассоциируется с любовью, а второй — о том, что благодаря любви все, что раньше было обязательным, основанным либо на патриархальных традициях, либо на обетах, либо на том и другом сразу, теперь должно автоматически проистекать из любви. Однако эти сюжеты основаны на непонимании как прошлого, так и настоящего. Некие ожидания относительно разделения труда действительно существовали всегда: домашняя сфера принадлежала жене, а работа, путешествия, военная служба и общественная жизнь — мужу. Но, наряду с этими обязательствами, любовь в целом также выступала ожидаемой составляющей брака, а иногда и самóй его основой: Одиссей сделал выбор в пользу своей жены, а не влюбленной в него богини, Цицерон терзался в изгнании без своей Теренции, псевдо-Павел предписывал мужьям любовь в качестве долга, христианская церковь объявила, что брак есть таинство любви, влюбленные раннего Нового времени обменивались письмами с уверениями в своих чувствах, а Мэри Стоупс рассказывала мужьям, как поддерживать свою страсть.
Конечно, в прошлом случались и несчастливые браки, семьи создавались по вынужденным обстоятельствам и без любви (вспомним о том, в какой брак могли бы вступить сицилийцы Бетта и Джованни, если бы на помощь им не пришел церковный суд), или же браки заключались не по принуждению, но все равно без любви — сегодня о таких браках свидетельствует значительное число разводов.
В наши дни на Западе большинство людей женятся по любви, однако — по меньшей мере в экономически развитом мире — сфера за пределами дома принадлежит как мужьям, так и женам.
Как уже сказали, тема интересная, но все подобные исследования и размышления, на мой взгляд, страдают от одной и той же проблемы. Они оперируют термином "любовь", не давая ему определения. Как будто бы подразумевая, что это и так всем понятно — то есть фактически опираясь на те же самые стереотипы, которые пытаются исследовать и деконструировать. Такой подход ожидаемо заводит в тупик.
Несколько подражая де Боттону, полагаю, что для начала необходимо отказаться от представления о том, что любовь имеет какое-либо универсальное определение. Точнее, определение того же де Боттона о некоем идеальном существе, угадывающем желания и сливающемся с вами в экстазе полного взаимопонимания, вполне может претендовать на универсальное определение любви (точнее, ее объекта), но, как сам де Бостон и заметил, этот идеал — недостижимый мираж. То есть слово "любовь" либо означает нечто несуществующее (и существовать не могущее), если мы приходим к общему определению, либо каждый человек наделяет это слово своим смыслом, который может диаметрально отличаться от смысла, вкладываемого другими людьми. Из всего этого следует только один вывод — людям нужно отказаться от самого этого слова. Начать (научиться) вести дискуссии без его использования и посмотреть, что из этого получится.
тема интересная, но кальковый перевод, как обычно, оставляет желать лучшего.