Закрытый въезд на Красную площадь в часы мятежа
Vlad Karkov/Keystone Press Agency/Global Look Press
Может ли Евгений Пригожин стать временным союзником российской оппозиции? И как вообще ситуация с мятежом повлияла на положение оппозиции? Фарида Курбангалеева расспросила политика Владимира Милова о том, стоит ли противникам Путина и войны в Украине поддерживать главу ЧВК «Вагнер», а также какова реальная поддержка «СВО» и Путина, существует ли в России перспектива гражданской войны, почему он считает РДК «балаболами» и как быть с подозрительным отношением к россиянам на Западе.
«Люди, которые сегодня поддерживают Пригожина, это абсолютно маргинальное меньшинство»
— Михаил Ходорковский призвал россиян поддержать пригожинский мятеж, заявив, что нужно «помочь людям услышать Пригожина, пока он говорит правду». А вы как считаете, это стоило сделать?
— Я удивлен и поражен таким идеям. У нас ряд людей, видимо, просто настолько устали от того, что так долго продолжается весь этот кошмар, что начинают кидаться самыми сумасшедшими и несерьезными идеями, пытаясь нащупать волшебную «кнопку», чтобы все это прекратить. Постоянно эти сетевые истерики: «А давайте поддержим Русский Добровольческий Корпус». Теперь: «Давайте поддержим Пригожина».
Это все несерьезно и не более чем поиск какого-то волшебника, который прилетит на голубом вертолете и избавит нас от Путина. Тем более странно слышать это от Ходорковского, потому что он в последнее время писал книжки и говорил про важность институтов, парламентаризма и о том, что нам не нужен царь.
А особенность Пригожина в том, что это человек, который доводит путинскую идею насилия и беззакония как главных инструментов управления до абсурда, до максимальной точки. Основная идея Пригожина — это тотальное беззаконие, символом чего, собственно, и стал «Вагнер». И если сравнить Пригожина с Путиным, то за исключением оттенков — это абсолютно одно и то же. И с институциональной точки зрения Пригожин хуже, потому что Путин все-таки пытается поддерживать видимость законности. А Пригожин открыто продает гражданам беззаконие как систему.
В этом смысле выступления Ходорковского мне кажутся предельно вредными, потому что наша основная аудитория — это люди в России, которые хотят нормальной, лучшей жизни. Они этого беззакония уже натерпелись, они его на себе чувствуют каждый день. И когда вы много лет рассуждаете про какие-то институты, парламентаризм, судебную систему, верховенство права, а в решающий момент просто показываете, что готовы присоединиться к любым бандитам, головорезам и насильникам, мне не кажется, что вы убедите большое количество людей стать вашими сторонниками.
Они теперь это Ходорковскому будут припоминать, когда он будет говорить про парламентаризм. Люди скажут: «Мы вам больше не верим, потому что вы пытались изобразить представителей совсем другой системы, где работают законы, единые для всех. Но вдруг вы сбрасываете маски парламентаристов и институалистов и готовы поддержать любого бандита. Спасибо, не надо, мы такое уже видели, мы с бандитами тут в России сами разберемся, нам ваша помощь из Лондона в этом плане не нужна».
Поэтому я считаю, что это просто был очередной шаг отчаяния: может быть, сейчас случится чудо. Надо переставать надеяться на чудо и заниматься долгой упорной работой по противодействию путинскому режиму. А вот это выглядело просто глупо и очень сильно дискредитировало демократические движения, где Ходорковский в последнее время претендовал на очевидное лидерство.
Владимир Милов
— Возможно, он исходил из того, что Пригожин в одном из своих интервью признал, что война была начата зря и ее надо остановить. И для российской оппозиции этот компромисс все равно открывал бы какое-то окно возможностей, разве нет?
— Мудрость политика, да и не только политика, а просто любого эксперта, комментатора, определяется тем, что он ориентируется не только на то, кто что говорит, но и на то, что он делает. Неумение отличить одно от другого — это свидетельство политической незрелости, потому что биография Пригожина и группы «Вагнер» очень хорошо изучены. Из них следует один очень простой вывод: ничему, что эти люди говорят, нельзя доверять — ни одному слову.
Пригожин — это лидер помоечной медиаимперии и фабрики троллей, он постоянно упивался тем, что людям врет в глаза, а на следующий день говорит противоположное тому, что говорил вчера. Достаточно вспомнить историю, как он отрицал и судился по поводу своей принадлежности к группе «Вагнер», а потом в определенный момент просто взял и сказал: «Да, я врал и вру, это вообще мое свойство такое».
Если бы, например, Михаил Ходорковский работал в банковском бизнесе и будучи на какой-то должности принял решение выдать кредит человеку или фирме, которая была известна тем, что 500 раз брала кредиты и не отдавала их, то его бы просто уволили с должности. У нас, к сожалению, оппозиция по другим законам складывается, оттуда нельзя кого-то уволить. Но еще раз повторю, с Пригожиным и «Вагнером» нет поля для экспериментов, они давно на сцене. И этот багаж не позволяет пространства для странной наивности, которую мы видим.
— Но у Пригожина хотя бы были ресурсы, чтобы свергнуть власть — военизированные подразделения, оружие и бездействие армии, где наверняка много его симпатизантов. А что есть у российской оппозиции, которая находится за рубежом и декларирует красивые лозунги?
