«Быть гражданским врачом и добровольно поехать на оккупированные территории — отвратительно». Интервью с российским травматологом Андреем Волной, который лечит бойцов ВСУ в Украине

Известный российский врач-травматолог Андрей Волна теперь лечит раненых бойцов ВСУ в Украине. После начала полномасштабного вторжения доктор эмигрировал в Эстонию, где получил политическое убежище, а потом перебрался в Киев, что было непросто. Фарида Курбангалеева поговорила с Волной о том, почему он принял такое решение, как его встретила Украина, почему молчат российские врачи и как он сам ощущает ответственность за войну.

«Именно после оккупации Крыма произошел раскол в профессиональном сообществе между россиянами и украинцами»

— Вы сказали, что только что пришли со смены. Расскажите, пожалуйста, чем вы занимались?

— Госпиталь, в котором я помогаю коллегам в составе хирургической бригады, это военный госпиталь в Киеве, не на передовой. Сюда поступают раненые не сразу же с поля боя, а те, кому уже спасли жизнь. Поступают для сложного, восстановительного, реконструктивного лечения. И у подавляющего большинства не огнестрельные ранения, а минно-взрывные.

Мои друзья военные травматологи смеются, что огнестрельные ранения при прочих равных условиях — это тьфу, семечки по сравнению с минно-взрывными. Потому что когда случается минно-взрывное ранение, то осколками и взрывной волной вырываются целые фрагменты мягких тканей, кожи, мышц, кости.

Сегодня мы работали с пациентом 38 лет, зовут его Александр. Он родом, по-моему, из Чернигова, то есть это северо-восточная Украина. И когда он говорит украiньскою, то мои коллеги смеются и подтрунивают над ним. Давай, говорят, российский, потому что твой украинский никто не понимает, у него суржик. То есть это абсолютно русскоязычный человек.

У него минно-взрывное ранение плеч, локтей и коленного сустава — они остались где-то на поле боя. Он сам крупный парень, и в области коленного сустава у него дыра больше головы новорожденного ребенка, наверное, сантиметров 15–20 в диаметре. При этом, как ни странно, магистральные сосуды, нервы не повреждены — и стопа работает, и подошвы он чувствует. То есть нет абсолютных показаний для ампутации. В таких случаях мы приглашаем микрохирургов и пластических хирургов, чтобы они из другой части тела пациента взяли мышцы, кожу, кости и закрыли этот дефект.