
Москва. Возложение цветов к месту захоронения Сталина у Кремлевской стены в связи с 70-й годовщиной со дня его смерти
Komsomolskaya Pravda / Global Look Press
I.
В 1983 году в США состоялась премьера фильма «Сумеречная зона» по мотивам культового одноименного сериала-антологии, который выходил в конце 1950-х и начале 1960-х. Разные сюжеты в каждой его серии объединяла тематическая направленность — все они были о чем-то сверхъестественном, жутком, паранормальном. Концепция сериала подразумевала, что существует особая реальность — та самая сумеречная зона, где возможны самые невообразимые и ужасные вещи.
Часто через призму фантастики авторы рефлексировали над уроками истории или проводили политическую критику. Для полнометражной версии «Сумеречной зоны» четыре кинематографиста разной степени известности, включая, например, Стивена Спилберга написали и срежиссировали по сегменту. Каждый из них стилем напоминал мрачные, бесстрастные и поучительные эпизоды оригинального сериала.
Режиссером первой истории выступил Джон Лэндис. В том же году у него вышел фильм-видеоклип на хит Майкла Джексона Thriller, а двумя годами раньше — тоже ставший хитом фильм ужасов «Американский оборотень в Лондоне». Главным героем своего сегмента для полнометражной «Сумеречной зоны» Лэндис сделал крайне неприятного типа по имени Билл Коннор, антисемита, националиста и шовиниста.
История начинается с того, что Билл приходит в бар к друзьям и, едва не скрипя зубами от злости, начинает громко рассказывать о том, как вместо него повышение на работе дали «жиду» Гольдману. Билла бесит, что он — белый американец, патриот и ветеран — упорно трудится и мечтает о прибавке, а в конце концов все достается евреям, которые, по мнению, Билла и так богаче всех и контролируют все.
Робкие возражения друзей, что Гольдмана никак не заподозришь в непомерном богатстве, лишь сильнее распаляют Билла. Он, не обращая никакого внимания на группу темнокожих мужчин за соседним столиком, начинает кричать про «негров», которым теперь позволяют жить среди белых, и «япошек», которые владеют корпорациями. Билл не понимает, почему ему, хотя он по умолчанию лучше всех этих людишек, приходится мириться с таким положением дел. Он настолько проникается жалостью к себе и ненавистью к окружающим, что посылает приятелей куда подальше и выбегает из бара.
Тут происходит нечто странное: перешагнув порог заведения, Билл как будто оказывается в совсем другом месте. Повсюду висят знамена с орлом и свастикой, а проезжающие мимо мужчины в черной форме почему-то останавливаются рядом с ним, что-то громко кричат ему по-немецки и отбирают документы. В тот момент, когда Билл вырывается из их цепких объятий и убегает, а они начинают стрелять ему вслед, до него доходит, что он непостижимым образом оказался в оккупированной нацистами Франции в разгар Второй мировой войны.
Кадр из фильма «Сумеречная зона» (1983)
Kinopoisk.ru
Статья хорошая, но слишком сложная. С основным выводом готов согласиться — переубедить друг друга в общем случае невозможно. Исходя из этого, самая правильная тактика — научиться друг с другом жить. В случае России это, например, означает перестать пытаться "переделывать" россиян, выбравших диктатуру вместо демократии. "Перестать пытаться", в свою очередь, подразумевает прекращение заигрывания с помощью экономических инструментов (торговля и т.п.) и тому подобного — т.е. избегать всего, что может дать России какое-либо технологическое или экономическое преимущество и масштабировать диктатуру. Ну и параллельно защищать себя от потенциальных (и реальных, как можно видеть по Украине) угроз с помощью развития систем обороны, избавления от ресурсной зависимости и т.п.
Что касается глубинных причин разницы между "демократами" и "диктатурщиками", то на мой взгляд, они лежат в плоскости горизонта планирования. У первых он длинный (планирование на десятилетия вперед), у вторых — короткий ("здесь и сейчас"). Перетащить человека силой из одной категории в другую невозможно. Это может прийти только изнутри, только с личным опытом. Формированию этого опыта можно опосредованно помогать (условные ФБК и независимые СМИ), можно мешать (условные Путин и власть), но нельзя сформировать его за человека. Остается только ждать, пока он у него сформируется сам (см. первый абзац). Ну или не ждать, а просто заниматься своими делами.
<<Москва. Возложение цветов к месту захоронения Сталина у Кремлевской стены в связи с 70-й годовщиной со дня его смерти>>
Что-то я цветов не вижу. (повторяю по-русски, раз то же самое на украинском тут удаляют)
Отличнейшая статья, браво!
Минус в адрес вашей гиперфиксации на Навальном, которая в части воображаемых ужасов, связанных с его уже гипотетическим (увы!) приходом к власти, напоминает немецкую сказку о девушке с богатым воображением и недостатком здравого смысла. Она, отправившись в подвал за пивом, увидела топор, воткнутый в притолоку, и стала заливаться слезами о неродившемся сыне от воображаемого мужа, который через 15 лет пошел бы в подвал и был бы убит этим самым топором, коварно упавшим на его голову. Сама придумала, сама ужаснулась.
У демократов вообще, и у российских в особенности, есть характерная черта: они не в состоянии объяснить, зачем демократия нужна. Для них самих демократия это ценность и среда, в которой могут состояться их политические карьеры. Но как только они начинают адресоваться обывателю вне кругов своей поддержки, их объяснения откровенно слабы. Разоблачать автократов, говорить об опасностях диктатуры, издеваться над оппонентами — это они умеют. Объяснить, что демократия даст конкретному избирателю уже нет. Получается, демократия должна что-то предотвращать, но если обыватель не считает эти риски реальными то этот довод просто не работает. В информационной среде лоялистов нет политических преследований, ограничений свободы слова и прочего. Бороться с коррупцией с их точки зрения должны правоохранители, решать серьезные политические проблемы — специально обученные профессионалы, вопросы войны и мира должны решаться на верхних этажах государственной власти. Какие задачи, приближенные к простым и обыденным нуждам людей может решить только демократия, им не объяснили и даже не попытались.
Если у вас демократия это «ценность и среда, в которой могут состояться политические карьеры» то это очень странное определение. Политические карьеры (в понимании «карьера чиновника») могут состояться при любом строе, при чём тут вообще демократия.
Демократия открывает путь к другим, нечиновьичим карьерам, причем массовым. Никакого определения демократии я не давал.
Смысл моего поста был в том, что у ее сторонников получается объяснять, что демократия должна предотвращать, но почти не удается сказать, какие собственные цели она позволяет достичь. А если так, то она становится абстрактной ценностью, которую не все обязаны разделять.
Иными словами, проводники демократических идей в России со своей задачей не справились. Не объяснили и не убедили.
По остроумному определению Екатерины Шульман, современная либеральная демократия - это не когда демократы у власти, а когда вся власть не принадлежит никому. То есть система, при которой максимально затруднена узурпация власти. Это в первую очередь про свободу, достоинство и безопасность, а не карьеры и зарплаты.
Смотрите, сказанное вами опять отсылает к избеганию чего-то (узурпации в данном случае) и ценностям свободы и достоинства. Но лоялист не считает правителя узурпатором, черпает достоинство в силе государства и страхе, внушаемом им врагам, а свободу видит в возможности не подчиняться навязываемым западными либералами правилам. Его ваши доводы не убедят. Но он при этом не идиот и не враг стране. Ему просто не сумели объяснить, какие задачи может решать демократия, причем только она.
Ну тогда и не надо ничего объяснять)) И так сойдёт
Просто оставлять вариться их в собственном соку, привыкать к мобильности. Что нелегко, но это цена свободы, гуманности, разумности. Убеждать их бесполезно, заниматься образованием - они будут использовать полученные знания для торжества их видения мира. А их мир держится на насилии, и они будут придумывать новое оружие, будут стараться повелевать с позиции силы, узурпируя власть. Бороться с ними, - это много крови, и все равно все останутся при своем. Даже в случае победы они отползут и затаятся, будут копить силы, пользуясь благами цивилизации, созданными, кстати, вопреки им же.
Статья прекрасная, но вывод, который делает автор, советско-диссидентский, то есть индивидуалистический: «жить по совести», выстроить внутренние барьеры, отгородившись от неприглядной реальности. Но этот путь проигрышный. Против организованного зла можно бороться только организованно. В этом и суть политического действия. Не выживать, а бороться.
"Последователей массовых движений, причем как политических, так и религиозных, вдохновляет перспектива объединения перед лицом общего врага. Однако спустя какое-то время после формирования идеологии, такие движения часто начинают заниматься тем, с чем предположительно должны бороться."
Сторонники диктатуры, последователи религиозного культа, пациенты Кашпировского - это люди с магическим типом мышления. Они просто не владеют навыком критического мышления, не умеют находить причинно-следственные связи, поэтому продуктивный диалог с ними и невозможен. Единственное средство борьбы за умы - образование, долгий и болезненный, но безальтернативный путь.
Можно согласиться, что с людьми, не имеющими и не желающими иметь собственное мнение, продуктивный диалог невозможен - но вряд ли их можно назвать сторонниками диктатуры. Всё-таки понятие «сторонник» подразумевает наличие мнения и готовность его хоть как-то отстаивать. Люди без мнения вполне могут быть плюс-минус добропорядочными гражданами демократического общества, почему нет?
Есть два типа таких людей: без убеждений и с убеждениями. Первые будут покорны любой власти, имманентно придерживаясь концепции, что "всякая власть от Бога", а вот вторые...
В середине 90-х, когда только начинали привыкать к обилию рекламы, наблюдала за мужчиной в супермаркете. Он (молодой и дорого одетый) долго смотрел на каждую полку, пытаясь сделать выбор, а потом его рука тянулась к продукту, который в тот момент рекламировали. Позже, в 2004, наткнулась на книгу Барри Шварца "Парадокс выбора" (русский перевод появился намного позже). В ней известный психолог объяснял, что необходимость выбирать из множества опций может вогнать человека в состояние стресса и тревожности.
Все диктатуры исключительно эффективны в пропаганде - им хорошо известно, что большинству людей можно навязать "правильный" выбор. Мозг - наиболее энергозатратный орган, поэтому для людей естественно экономить энергию, необходимую для анализа и выбора. Куда как проще принять готовое решение, особенно, если это кажется выбором большинства или исходит от имеющих власть.
В стране, десятилетиями жившей при тоталитарном режиме, не было условий для формирования критического мышления, даже у формально образованной части населения. В 1984 вышел русский перевод "Мертвой зоны" Стивена Кинга. Там не понадобилось меткого выстрела - герой промахнулся, целясь в кандидата в президенты во время предвыборного митинга. Тот подхватил ребенка, стоящего рядом на сцене, чтобы прикрыться им от выстрелов - это означало его политическую смерть. Кто-то увидел в этой книге мощное антитоталитарное послание, а моя коллега воспользовалась ею как аргументом: "Вот, видишь, экстрасенсы существуют, а ты в них не верила".