Скриншот прямой трансляции пресс-конференции Владимира Путина после подведения итогов голосования на президентских выборах. 18 марта 2024 года
Artem Priakhin/Keystone Press Agency/ Global Look Press
Трех слов оказалось достаточно. Заявив, что «ничего нельзя исключить», когда речь идет о том, чтобы помешать Путину одержать победу в Украине, Эмманюэль Макрон дал понять, что мы действительно находимся в состоянии войны, поскольку ее объявил нам российский автократ; что поражение Украины поставит под угрозу весь Евросоюз; что нам, возможно, придется воевать без США, если Трамп будет избран в ноябре; и что единственный способ не отправлять в будущем наших детей на поле боя — это немедленно предоставить украинцам достаточно оружия, чтобы отразить агрессию.
В телестудиях и в баре на углу только об этом и говорят. Кто-то одобряет, кто-то возмущается, но эти политические дебаты, страстные и гневные, превращают ЕС в одну общую политическую арену, на которой постоянно повторяются три основных вопроса.
Первый — действительно ли, в случае поражения Украины, страны Балтии, Финляндия, Польша, Германия и Франция окажутся в опасности. Многие утверждают, что эта гипотеза абсурдна, учитывая, что у Путина не будет ни экономических, ни военных рычагов для реализации подобных амбиций, и что все эти страны в любом случае являются членами Североатлантического альянса, то есть, находятся под ядерной защитой США.
Да, и то, и другое верно, вот только…
