Смоктуновский и космос. Ко дню рождения великого актера

Как-то, возвращаясь вместе с гастролей, оказались рядом в самолете Иннокентий Смоктуновский и Олег Ефремов. «Кеша, как я сегодня играл?» — спросил Ефремов. — «Замечательно, Олежек, просто прекрасно», — искренне ответил Смоктуновский. — «А какой я вообще актер?» — «Ты, Олежек, превосходный актер, очень-очень талантливый». — «А ты? Ты сам — какой актер?» — «Я-то? Я — космический», — не сразу ответил Иннокентий Михайлович, вглядываясь в черное небо за иллюминатором.

Со смертью Смоктуновского ушла не эпоха — остановилось дыхание искусства. Смоктуновский был дыханием нашего кино. Конечно, он был не один в нашем кино и театре, было много замечательных, отличных, талантливых. Они были жизнью, плотью, но только Смоктуновский был дыханием — он словно оправдывал своей жизнью на экране существование самого молодого из искусств. Если бы кино не было, его надо было придумать только ради крупных планов Смоктуновского. Его глаза смотрели с экрана одновременно сотней оттенков, они могли за одну секунду обрадоваться, отчаяться, возненавидеть, насмешить. Ни один актер на просторах страны не умел так жить на экране.

Олег Ефремов и Иннокентий Смоктуновский в фильме Эльдара Рязанова «Берегись автомобиля» (1966)

kinopoisk.ru

Нет уже на свете того человека, который сказал молодому Смоктуновскому: «Молодой человек, даже не думайте пытаться устроиться в кино — у вас совершенно не киногеничное лицо». Как бы хотелось посмотреть тому человеку в глаза! Но, наверное, не каждому дано разглядеть космос. Тогда, в 50-е, кто только не сказал Смоктуновскому, что у него неподходящее лицо, что у него недостаточно таланта, что он всем надоел, что ладно, мы вас так и быть возьмем в Театр киноактера, только вы никогда в кино не проситесь — все равно не возьмут.

Разглядел только Михаил Ромм, искавший для эпизода молодого актера. Привели Смоктуновского. Даже вроде как извинились — дескать, хотелось бы получше, но получше никого не нашли, берите уж этого, завалящего. Авось не испортит фильм. Оказалось, что Смоктуновский, уже поигравший в театре, совсем не умеет играть в кино. А актерского образования у него и вовсе не было. Он был зажат, вечно смущен. Пришлось делать десятки дублей, прямо на съемочной площадке актеры начали ворчать, чтобы этого никому не известного бездарного парня выгнали и взяли кого-то поталантливее. А Ромм вдруг зашипел на них: «Немедленно прекратите мышиную возню, вы думаете — он ничего не чувствует? Вы же ему мешаете. Вы что — не видите, какой он талантливый?!» А они и правда не видели. Как не видели многие.