Похороны боевиков «Хезболлы», погибших в результате взрывов 17 сентября 2024 года
Фото: Al Mayadeen
Новый виток палестино-израильского противостояния, начавшийся 7 октября 2023 года с нападением ХАМАС на Израиль, массовой резни мирного населения и угона заложников, в последние месяцы напрямую перекинулся на территорию Ливана. С октября 2023 года на ливанской границе шли взаимные обстрелы, начатые «Хезболлой» и приведшие к тому, что по обе стороны границы примерно по 100 000 граждан были вынуждены превратиться в беженцев. В начале октября 2024 года Израиль начал военную операцию, нацеленную на нанесение «Хезболле» военного поражения и возвращения израильтян в свои дома. Другими словами, война ведется суверенным государством против негосударственного актора, который своими действиями подставил под удар все население Ливана. Поговорили с востоковедом-арабистом Максимом Жабко о том, как это стало возможным.
— Какую роль играет «Хезболла» в политической жизни Ливана?
— Это шиитская военно-политическая сила, появившаяся в середине 1980-х годов на фоне гражданской войны в Ливане и израильского вторжения (против палестинских боевиков, использовавших эту страну как убежище и плацдарм для ударов по самому Израилю). «Хезболла» создавалась при поддержке Ирана и имеет отчетливую антиизраильскую идеологию, представляя себя главной силой, способной военным путем сдерживать южного соседа. Сейчас у нее есть депутаты в парламенте, министры в правительстве и ряд союзников, которые не связаны напрямую, но также поддерживают. Она активно участвует в муниципальном управлении.
С 1990-х годов «Хезболле» совместно с движением «Амаль» удается контролировать политическое представительство шиитов. Формально ее лидеры не занимают особо высоких политических должностей, что позволяет заявлять: дескать, мы не несем ответы за провалы государственной политики. С другой стороны, благодаря системе политических блоков в парламенте и практике принятия политических решений на основе консенсуса «Хезболла» может блокировать практически любые инициативы.
— На чем основан успех «Хезболлы» как политической силы?
— Она живет на деньги Ирана, также сейчас может влиять на государственные бюджеты, имеет коммерческие предприятия (кафе, магазины и пр.), а также участвует в контрабанде наркотиков и оружия. Все политические силы в Ливане наращивают политический капитал за счет собственной социальной инфраструктуры. «Хезболла» здесь не исключение, но наличие автономных ресурсов позволило ей развить обширную сеть больниц, школ и других учреждений. Более того, скажу мягко, известно, что ее политических оппонентов убивают, а дела не раскрываются.
Иногда она шла и по пути силового противодействия. В мае 2008 года в правительстве и парламенте большинство было у ее противников, они тогда покусились на телекоммуникационную систему «Хезболлы». Тогда в ответ ее отряды заняли западный Бейрут, подожгли офисы ведущей суннитской партии «Аль-Мустакбаль» семьи Харири, были одновременно и столкновения в Горном Ливане с друзами. В итоге правительство пошло на попятную. Более того, было подписано соглашение, по которому представители оппозиции вошли в правительство и получили достаточное количество мест для того, чтобы накладывать вето.
— А почему «Хезболла» стала таким государством в государстве?
