Ностальгия — неизменный спутник праворадикального дискурса. В начале XX века немецкие националисты ругали урбанизацию и пропагандировали жизнь на природе. Современные немецкие ультраправые ругают Баухаус. Сторонники Трампа выступают за классическое искусство, против авангарда и даже сформулировали лозунг «Сделать федеральные здания красивыми снова». Есть и другие примеры. Но, может быть, такое внимание государства к архитектуре — это даже хорошо? Или все-таки отсутствие свободы и вечный взгляд назад вредит архитектуре так же, как и всему остальному? Историк Василий Легейдо по просьбе Republic-Weekly разбирается в отношениях ультраправых и зодчих.
В тоталитарном государстве власть контролирует все аспекты жизни, включая культуру, и все аспекты культуры, включая архитектуру. В Третьем рейхе основным направлением архитектуры стал так называемый упрощенный классицизм — стиль, который сочетал элементы модернизма с приемами, навеянными Античностью. Правительственные здания должны были выступать материальным воплощением духа и идей нацистской партии. От них ждали простоты и универсальности, но в то же время величественности и монументальности. Чтобы было понятно: это государство оставит о себе память в вечности.
Именно преемственности между прошлым, настоящим и будущим через архитектуру посвящена теория ценности руин, сформулированная придворным архитектором Гитлера Альбертом Шпеером. По ней, здание следовало проектировать так, чтобы много столетий спустя даже его руины производили сильное впечатление. Иными словами, продолжали влиять на последующие поколения и гарантировали стране, где было построено это здание, место в вечности.
«Донести дух эпохи до потомков» — такую задачу, согласно Шпееру, ставил перед архитекторами Гитлер.
Фюрер воображал себя преемником римских императоров и мечтал, что, глядя на руины рейха, им будет вдохновляться кто-то еще.