Справа Луис Маунтбеттен, будущий первый граф Маунтбеттен Бирманский, 1945 год
После катастрофы с Сингапуром Черчилль поручил лорду Луису Маунтбеттену «смыть позор» дерзким возвращением крепости. План «Молния» должен был стать триумфом, но оказался показательной халтурой: высадка на пляжах Малайи захлебнулась бы в иле и крови, если бы Япония не капитулировала за неделю до часа икс. История показывает, как фаворитизм и приоритет имперской эффектности над эффективностью вытесняли профессионализм.
Эта история началась с падения Сингапура в феврале 1942 года — худшего, по единодушному мнению английских историков, военного поражения Британии. Зрелище 80-тысячного гарнизона, поднявшего руки перед втрое уступавшими ему по численности японцами, в одночасье похоронило репутацию Британской империи среди азиатских народов.
«Позор нашей катастрофы в Сингапуре может быть смыт только обратным захватом этой крепости с боя», — писал Уинстон Черчилль. И сделать это нужно было «до того, как американцы продиктуют мир в Токио». Человека, которому он поручил эту задачу, звали Луис Маунтбеттен, или, если официально, Его Светлость принц Луис Маунтбеттен.