Учитель в той школе, которая нужна знаниевому обществу и инновационной экономике – нашей мечте и цели, – это, прежде всего, предметный эксперт. Уметь решать ЕГЭ – слишком мало для предметного эксперта. У нас таких экспертов готовят в хороших классических университетах, но лишь редкие единицы из них приходят в школы. Что же делать сегодня? Да то же самое, о чем мы уже начали разговор, – инвестиции в человеческий капитал учителя. «Освоение» ЕГЭ – это всего лишь один этап из многих. За ним нужны регулярные (очень частые) семинары учителей, конференции, мастер-классы учителей под руководством университетской классической профессуры (ведь содержание школьного образования – это редуцированная классика, и преподавать классику, доучивать, переучивать, переподготавливать учителя должен профессор-классик). А затем ЕГЭ нужно заменить на новую планку – например, на задачи финального этапа Всероссийских олимпиад школьников по математике, русскому языку и т.д. Это уже планка повыше. Замер по ней даст информацию о том, сколько инвестиций (т.е. сколько часов повышения квалификации) нужно вложить в учителя, чтобы он легко становился «победителем олимпиады». Такой «победитель» – серьезный шаг к уровню предметного эксперта. Однако есть еще более широкий шаг к этому уровню – умение решать задачи международных олимпиад или выступать композитором таких задач. Это требует дальнейших инвестиций: инвестиций в пожизненное образование (long-life-learning) учителя, без которого он не может удержать ни имеющуюся квалификацию, ни поднять её до уровня предметного эксперта, ни удерживать этот экспертный уровень. Уровень образованности учителя достигается и удерживается не только его пожизненным образованием, но и его «передвижением» через различные социо-культурные среды, в первую очередь профессиональные. В школах с программами международного бакалавриата (их в России около полутора десятков) учителей постоянно (почти еженедельно) собирают в различные командах, меняют им команды. Эти группы учителей называют командами ad hoc (лат. – для этого случая, для этого конкретного дела). В таких школах учитель в течение года побывает в десятках команд, и эффект для его квалификации будет огромен. Все это – лишь применение выдвинутого много десятилетий назад Л.С.Выготским принципа смены социокультурных сред. Мы ведь любим цитировать этого классика, а не следовать его советам. В командах ad hoc учитель получает в свое распоряжение профессиональный, социальный и культурный опыт своих коллег. Воспринимает, адаптирует, и «совместимую» со своими свойствами часть этого опыта присваивает, увеличивая свой потенциал, свой человеческий капитал Последнее чрезвычайно важно в связи с тем, что в знаниевом обществе экономика устроена не иерархически, а представляет собой системы сетевых взаимодействий. Те, кто производят знаниевые приращения, всегда действуют командами ad hoc. Это быстро увеличивающееся «сословие» современных знаниевых работников Элвин Тоффлер не случайно назвал адхократией. Читатель спросит, откуда я всё это выдумал; скажет, что всё это мечты, грёзы и небылицы. Отнюдь! При пермской «Вышке» (и при нижегородской тоже) есть университетский округ, куда входит 46 школ из Перми и районных центров края. Там всё это делается. Причём делается с подчеркнутым уважением к учителю, с сочувствием к его нелегкой нынешней судьбе и миссии. И хотя делаем мы пока ещё не так много, как хотелось и как нужно, но результаты очевидны. И в Нижнем Новгороде они тоже очевидны. Учителя округа «встают с колен», разгибаются, их отдача растет. А росла бы ещё больше, если бы хватало инвестиций, и не только в человеческий капитал учителя. Вот здесь самое время сказать о печальном отношении общества и власти к образованию. Для них российское образование – нечто вторичное, второстепенное. Посмотрите год за годом опросы ВЦИОМ о том, что больше всего интересует наше замечательное общество. Да что угодно, включая войну в Ираке, но не образование. То же и в отношении властей к образованию. Приведу пару фактов из нынешних дел по разработке государственных стандартов образования. Первый пример: готовый стандарт начального школьного образования отправили на визу в Минюстиции. В любом стандарте, помимо стандарта требований к результатам и содержанию образования, должны содержаться и требования к условиям реализации этих стандартов. Таков был заказ к разработчикам стандартов, некоторые из которых (разработчиков) за это дело не взялись бы без формирования таких требований к условиям, т.е. к зарплате и статусу учителя, к образованию классов, к школьным библиотекам и т.д. Так вот: этот раздел Минюсту не понравился; не Ваше, дескать, это дело, господа разработчики, какие условия учителю создавать. Обойдется он и без этих условий! Эта ситуация повторилась и со стандартами высшего образования, разработчики которых, следуя своей интуиции «самоцензуры» соответствующий раздел просто опустили, отослав его «прописывание» властям. Дескать, что подадите, тому и рады будем. Почему так поступили? Да потому, что за столько лет привыкли к нагнутости, к позе с протянутой рукой. А требовать не научились. Даже написать требования к условиям отказались – сочли, что всё равно, дескать, бесполезно. Что же время терять? Подытожим главное: хотим создать в школе высокое качество – нужны не ЕГЭ или проекты (хоть дважды приоритетные), а нужны инвестиции в учителя, в его человеческий капитал.
