Два утверждения | Ученики и учитель | Заслуги | Дом-библиотека | Наука в России

ДВА УТВЕРЖДЕНИЯ Виталий Гинзбург был очень разносторонним, удивительно талантливым физиком. Кроме того, он был потрясающий, исключительный педагог. Это уникальное качество проявилось в том, что он организовал серию семинаров, которые впоследствии стали регулярными, и вел по 40 семинаров в год на протяжении почти 20 лет. Это была уникальная, абсолютно бесплатная, великолепно продуманная, взвешенная система повышения квалификации до самых современных уровней. Я не все семинары посещал, потому что, к сожалению, узнавал о них слишком поздно, но, по крайней мере, на 1000 семинарах я был. Каждый семинар – это ровно 2 часа, в течение которых в аудитории присутствовало – в худшем случае, когда обсуждалась не самая интересная проблема, 120 – 150 человек. А во время самых захватывающих лекцией, о которых заранее распространяли информацию, на семинар приходило порядка 600 человек. И всегда здесь была абсолютная демократия, вне зависимости от чинов, рангов и возраста. Любой мог поднять руку и задать вопрос, даже глупый. Виталий Лазаревич всегда отвечал спокойно, сдержанно, в нем не было снобизма или самолюбования от чинов и званий. УЧЕНИКИ И УЧИТЕЛЬ Все те, кто приходил к нему на семинар, были его учениками: по духу, мыслям. Доступ был открыт для всех. Если ваш вопрос или замечание были к месту, вам давали задание для следующего занятия. Я таких заданий получил несколько сотен. В этом смысле я могу назвать себя его учеником. Несмотря на то, что я экспериментатор, а он теоретик. Он был таким теоретиком, который понимал, что такое эксперимент и каким образом во многих случаях его выполнить. Кстати, он никогда не пытался показать ученику, что он стоит на много ступеней выше. Был такой эпизод: после одного из семинаров он подошел ко мне и спросил, с какой точностью можно измерить то-то и то-то. Я ответил, что мне надо подумать. На следующем семинаре выдал ответ, на что Гинзбург сказал: пиши статью, немедленно. Я изумился, ну как же так, это же Вы придумали. На что он ответил: будем писать вместе. Не могу еще раз не отметить, что все эти семинары были посвящены всем областям физики. Мало кто в наши дни сможет такое осилить. Большинство современных ученых-физиков, скажут, что охватить тот объем, которым владел он, просто невозможно. Большинство скажет, что у него есть своя определенная отрасль, по которой он будет вести семинары, писать труды и так далее. Но вся физика поддавалась только Гинзбургу. ЗАСЛУГИ Если говорить коротко и ясно: он четко сформулировал и создал целую бесплатную школу повышения квалификации. Четче уже не скажешь. Это, бесспорно, тоже его огромный вклад в науку. Если начинать перечислять то, что он открыл, предсказал, посоветовал, я боюсь, что это будет для читателя слишком объемно, много и непонятно. Он разработал квантовую теорию эффекта Черенкова-Вавилова и теорию черенковского излучения в кристаллах, теорию переходного излучения, возникающего при пересечении частицей границы двух сред, полуфеноменологическую теорию сверхпроводимости (теория Гинзбурга-Ландау), полуфеноменологическую теорию сверхтекучести (теория Гинзбурга-Питаевского). Разработал теорию магнитотормозного космического радиоизлучения и радиоастрономическую теорию происхождения космических лучей. Есть такой индекс, который в каком то смысле является индикатором: сколько раз на человека ссылаются. Называется он Quotational Index. QI Гинзбурга – самый высокий из всех известных мне физиков, и это достоверная информация, без моих преувеличений. Если мне память не изменяет, он составляет 11 000. Это много. Я скромный человек, у меня всего 8000. ДОМ-БИБЛИОТЕКА Он был очень деликатным человеком. И никогда никакого грубого или уж тем более нецензурного слова от него нельзя было услышать. Самое грубое, что он себе позволял, это фраза: «какие негодяи». Маленькая деталь, довольно хорошо его характеризующая: у него был очень маленький скромный кабинетик. Микро-кабинет для секретарши, а его кабинет — комната метров восемь. Его дом был больше похож на библиотеку. Дома у него хранилось порядка 40 тысяч различных книг. Все было забито книжками. И несмотря на такое колоссальное количество книг, он прекрасно среди них ориентировался и всегда точно знал, где что лежит. Великолепная была память у человека. НАУКА В РОССИИ Виталий Лазаревич переживал из-за того, что после распада СССР у нас пошла утечка мозгов. Я экспериментатор и люблю цифры. Поэтому приведу такой пример (это мой пример, но он, несомненно, его разделял). В хорошем университете в США президент университета получает столько же, сколько и президент США, такую же зарплату. Не так давно это было 400 тысяч долларов. Есть университеты, где профессора получают столько же, сколько член конгресса США, – 120 тысяч в год. Ну вот вам и вся истина в самом простом изложении. Барак Обама заявил, что он действительно хочет еще увеличить вложения денег в науку. То, что делается у нас, – это просто глупо и вредно для государства. Не думаю, что у него когда-либо могли возникнуть мысли относительно отъезда из страны, но мы никогда не говорили с ним на эту тему. Могу сказать одно: он никогда не осуждал и никогда не поощрял тех, кто покидал Родину в надежде на лучшее будущее в Европе или США и возможность заниматься наукой. Но он понимал, что в России с каждым годом становится все хуже и хуже. Я и многие мои коллеги «кормимся» сейчас за счет американских грантов. А ведь американцы считают, что их наука провалилась в «яму», из которой надо искать выход. А где тогда мы? Вопрос риторический. Можно ли найти замену Гинзбургу в такой ситуации? Сейчас или несколько лет спустя? На этот вопрос тем более нет ответа.