Какие свойства особенно ярко выделяют россиян на среднестатистическом европейском фоне двадцать лет спустя после конца советского эксперимента? Разве может быть что-то общее у всех? Первый инстинктивный ответ – нет, таких свойств нет. Но в критические моменты не увидеть эти свойства нельзя. А видеть их – больно. Первое массовое свойство нашего человека, донесенное из прошлого и разукрашенное за постсоветские годы, – это некоторая склонность к воровству. Дело тут не в том, что каждый – вор. Довольно того, что каждый знает: все, что плохо лежит, обязательно будет немедленно украдено. Причем не каким-нибудь нищим и обездоленным человеком, а просто кем-то. Это свойство распространяется и на вещи, и на идеи. Например, на историю. Ополоумевшие от ожидаемого друг от друга разбоя россияне норовят украсть у самих себя собственную память о XX веке. Все бесконечные фальсификаторы истории заняты только одним: они крадут историю у своих потомков, а вместо нее подсовывают куклу. Падение самодержавия решили забыть, и в начале XXI века придумали национальный праздник: День освобождения Москвы от польских оккупантов в 1612 году. СССР не воевал с США. 9 апреля 2010 года в Москве похоронили бывшего советского посла в этой стране, занимавшего свой пост четверть века, – при всех послесталинских генсеках КПСС. Наверное, самого выдающегося советского дипломата – знаменитого Добри aka (Анатолия Добрынина). Поверх идеологической туфты этот дипломат был связным с главной державой второй половины века. СССР и США спасли друг друга от Гитлера и только однажды оказались на грани столкновения: во время Карибского кризиса, в преодолении которого Добрынин был ключевым игроком. Так вот, весь постсоветский российский антиамериканизм – это не просто плод больного воображения. Это попытка украсть у народов – наследников СССР память о единственном ценном внешнеполитическом завоевании СССР: об устойчивом, проверенном временем союзе с Америкой. Что можно подсунуть взамен украденного? Куклу для слабоумных. Ах, вы не знаете, зачем они помогали нам в войне с Гитлером? Да чтобы самим расчленить и сожрать, зачем же еще? На любой уточняющий вопрос политические воры гаркнут на вас и харкнут вам в лицо. И есть за что: вы же задели второе и даже глубже вороватости укорененное свойство, особенно пышно расцветшее в России после конца СССР, – беспредельную обидчивость. «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?» – вопрос гоголевского Башмачкина усвоен всеми ворами постсоветского пространства: от макроэкономических до нанотехнологических. Откусив голову Акакию Акакиевичу, они заучили его фразу. И любят с ее помощью защищать свои права в неподкупном российском суде. Но речь даже не о них. Ведь и маленький обманутый вкладчик финансовой пирамиды не хочет узнавать в себе несостоявшегося жулика. А дающий взятку, может, и клянет чиновника, но и рад, что легко отделался. Есть старое блатное выражение: «понтовать во время хавировки». Хавировка у воров – это перепрятывание после кражи кошелька в карман заведомо не подозреваемого в краже постороннего. Вор-понтярщик подымает шум, горячо поддерживает потерпевшего, а сам следит за тем, у кого «отдыхает» украденный кошелек, потом идет за этим невольным соучастником и забирает у того свою добычу. Именно так храбрые российские политики отобрали у робких грузин Абхазию и Южную Осетию. Обида за потерю СССР в психологически удобной сцепке с природной склонностью к воровству дали политический эффект. И все же, в момент истины понты заставили остановиться. После трагической гибели под Смоленском 10 апреля 2010 года самых высокопоставленных представителей Государства Польского высшие государственные деятели Российской Федерации оказались на высоте положения. Они произнесли единственно возможные слова, не просто вписавшись в протокол, но как бы даже и публично открестившись от риторики безответственности за Катынь. Как частный человек, не разделяющий ни ценностей, ни методов Владимира Путина по большинству политических вопросов, не могу не разделить его позицию в этой точке. Но и выступив политически и человечески корректно по ТВ, двуглавое руководство РФ не смогло удержать легион своих обиженных. Вот они и высказались, обманутые вкладчики политического общака, которые так верили, что украденная история России уже – их, что и у хохлов не было голода, и за Катынь не перед кем извиняться. Что это не СССР и Германия поделили Польшу в 1939–1940 гг., а коварные поляки столкнули лбами наивных гигантов: Сталина и Гитлера. Что диссиденты на пиндосские деньги разрушили Советский Союз, а Горбачев продал Америке Восточную Европу. У своего народа память о сталинских преступлениях почти украли. Хотели бы украсть эту память и у соседей. Не получилось. Поляки стоят на коленях перед своими жертвами наших политических репрессий. Наш же обиженный воришка не станет пресмыкаться перед жертвой: он любит палача и уважает воров в законе. И тут – такой удар в лицо всей российской психопатологической аналитике. А как же надписи золотыми буквами в метро? А что скажет товарищ Сталин, наш обиженный отец? – Поляки, сплотившись, снова разделили Россию! – А разве в XVIII веке мы им не отомстили за 1612 год? – А они нам сколько крови попортили – и в 1831, и в 1863, и в 1920, и в 1939, и в 1979, и в 1989. Хуже чеченцев. Бедная Россия. Снова раскололи тебя: на тех, кто хочет целовать сапоги и утираться портянкой, и на тех, кто готов терпеть эти предметы только в музее под стеклом. На тех, кто хочет украсть память у живых, и на тех, которые не хотят утолять чужую воровскую обиду. Jeszcze Polska nie zginęła, Kiedy my żyjemy.