Смешно читать о соглашении, достигнутом между Рамзаном Кадыровым и Исой Ямадаевым, как о примирении неких «племен» или расколотых дотоле частей миллионного чеченского народа. По традиции наших СМИ, в такие рассказы непременно включаются названия тейпов. Из чего видно, что наряду с модернизацией Кавказа, о которой принято говорить с трибун, надо еще подумать о модернизации представлений о Кавказе – хотя бы у тех, кто о нем берется писать. Спросите у рядового чеченца, из какого он тейпа? Ответ вовсе не обязательно будет вразумительным, судя по моему скромному опыту.
Еще смешнее – попытки представить произошедшее как окончание чуть ли не территориального спора. «Встреча состоялась в Гудермесе, который считается территорией клана Ямадаевых». Кем считается, тот, очевидно, не знает, что последние пять лет в этом городе идет строительство, подведомственное исключительно президенту Чечни.
Для социологов в чеченском обществе немало загадок: Чечня менее прозрачна для изучения, чем соседние регионы. Однако абсурдно приписывать сегодня чеченским семьям, сколь бы известны и влиятельны они ни были, такую масштабную роль, которую они могли иметь в средневековье. И в состоявшемся примирении семьи Ямадаевых с Кадыровым можно видеть только свидетельство изменения в положении конкретных людей, прежде всего, членов этой семьи.
А здесь изменения, очевидно, произошли. Ведь еще в 2008 году Ямадаевы имели поддержку на федеральном уровне, которая никак не была связана с Кадыровым. Их и ставили на должности (прежде всего по линии оборонного ведомства), назначение на которые руководству Чечни не было подконтрольно. Можно спорить, была ли в этом осознанная политика «сдержек и противовесов», или же речь шла о невыдуманной борьбе за влияние в Чечне, шедшей на федеральном уровне. Так или иначе, находясь в конфликте с Кадыровым, можно было рассчитывать на покровителей в российской власти. Состоявшееся примирение доказывает, что теперь расклад иной. Противовеса Кадырову в федеральных структурах, на который могли бы опираться его оппоненты, нет. Или он утратил запас прочности. И в Чечню можно вернуться, только договариваясь с Кадыровым, а не с кем-то из федералов.
Почему все так поменялось, сказать трудно. Речь ведь идет о чиновничьих сферах, ненамного более прозрачных, чем чеченское общество.
