Госдума отложила второе чтение законопроекта по созданию единого Следственного комитета России (СК) на конец декабря. Уже сейчас понятно, что базовый проект закона направлен на разграничение прокурорского надзора и предварительного следствия. Поэтому интересен вопрос об изменении статуса прокуратуры и главы СК.
Согласно проекту закона, председатель СК назначается и освобождается от должности президентом, а генпрокурора назначают сенаторы. Более того, председатель СК напрямую подотчетен президенту, а генпрокурор отвечает и перед Советом Федерации, и перед президентом. Разница колоссальная: законодательный орган страны контролировать деятельность председателя СК никак не сможет. В отсутствие в России независимого парламента это несущественно, но в недавнем прошлом всесильного Юрия Скуратова отстранили от должности именно депутаты. Кроме того, срок полномочий генерального прокурора – 5 лет, тогда как срок полномочий председателя СК в законопроекте никакими рамками не ограничен.

Значит, статус прокуратуры понижается. На самом деле, прокуратура как многофункциональная структура, щупальца которой проникали во все аспекты функционирования общества, уходит в прошлое. И все это происходит без официального объявления о реформировании прокуратуры.

В первоначальной редакции закона «О полиции» практически был сведен на нет надзор прокуратуры над будущими полицейскими, затем, правда, одумались и восстановили эти функции. При реформировании следствия в 2007 году у прокурора отобрали ряд полномочий: возбуждать уголовные дела, участвовать в производстве предварительного расследования, давать согласие следователю на возбуждение уголовного дела и вообще направлять следователя в ходе расследования. Сейчас получается, что следователи вообще выйдут из под контроля прокуратуры. Авторы законопроекта уверены, что функционирование СК вне системы прокуратуры создаст условия для эффективного надзора прокуроров за процессуальной деятельностью, повысит объективность следствия. Но, судя по всему, одна из целей этого проекта – ослабить роль прокуратуры.

Кроме этого в администрации президента готовится проект федерального закона, согласно которому общий надзор за исполнением законов должен перейти к Минюсту. В 2008 году президент принял решение, что регистрация и контроль за деятельностью некоммерческих организаций и общественных объединений, отделений политических партий, религиозных организаций становятся прерогативой Минюста. Тогда же Минюст получил полномочия по контролю и надзору в сфере адвокатуры, нотариата и органов ЗАГС.

И вообще-то передача функций прокуратуры по общему надзору Минюсту выглядит логичной. Она повлияет в лучшую сторону на исполнение законодательства и позволит прокурорам сосредоточиться на своей непосредственной функции – координации досудебного следствия и поддерживании обвинения в суде.

Понижение роли прокуратуры в обществе – следствие нескольких факторов. Первое – усиление роли МВД и ФСБ, которые стали претендовать на многие сферы контроля. Александр Бастрыкин – проводник интересов этих структур. Второе – ряд громких скандалов внутри прокурорской системы. Третье – тот факт, что Юрий Чайка ушел в тень своего первого зама.

Но в уменьшении роли прокуратуры нет ничего страшного. Конечно, прокуратура не пойдет под крыло Верховного Суда (как, в Латвии, Литве или Болгарии). Но вместе с тем, есть возможность, что прокуратура, отдав часть своих полномочий Минюсту и новому СК, будет более действенной и эффективной в уголовно-правовой сфере. Это будет соответствовать ее сущности – согласно рекомендации министров Совета Европы, где указано, что прокуроры – это «лица, которые от имени общества и в его интересах обеспечивают правоприменение там, где противоправные деяния влекут уголовные санкции, учитывая права граждан и эффективность системы уголовной юстиции». А в тех сферах, где действуют равные между собой субъекты (гражданско-правовые споры), влияние государства в виде прокуратуры должно быть сведено к минимуму.