Бизнес-войны в России ведутся различными способами. Против «Москонверспрома», например, применяются наезды налоговиков, ДЭБ МВД, краснодарской прокуратуры, массированный сбор компромата на меня и мою семью, давление в судах... Я решил рассказать о нескольких «боевых единицах» УДП РФ, которые используются в этой войне. Одна из них – компания «Харвинтер». «Палыч, – проникновенно говорил мне замруководителя ГУКС УДП РФ Владимир Лещевский, навязывая «Харвинтер» в подрядчики в Сочи. – Тебе ведь все равно партнер нужен. Один ты все объекты не потянешь. Отдай Слободану Обрадовичу (гендиректор «Харвинтера») бетонные работы, а себе оставь общее руководство и то, что ты любишь и умеешь: инженерные системы, новые материалы, технологии. Ты же сейчас проектируешь еще и корпус «Люкс», и бассейн. Тебе же весь санаторий «Сочи» отдаем. И «Дагомыс». Все один ты не потянешь, а если команду создадите со Слободаном, все вам оставим». Я сказал Лещевскому о том, что с югославами даже его подчиненные работать не хотят. Сам я уже имел негативный опыт работы с ними. Они завышают цены, лезут через голову к заказчику и договариваются с ним. А «Харвинтер» изначально шел от заказчика. Я понимал, что контролировать его мне будет трудно. Это же понимали тогда и подчиненные Лещевского, зная наперед, что «Харвинтер» не только меня не будет слушать, но и их, а платить будет только Лещевскому. Понятно, что «Москонверспром» хотел и дальше работать на объектах в Сочи. Люди понимали, что мы получаем работу на многие годы вперед, обеспечиваем и свои семьи, и развитие самой компании. Контракт с «Харвинтером» пришлось подписать в 2007 году. Со своей стороны я настоял на том, что мы будем иметь право, если «Харвинтер» не потянет, исключать из его контракта объемы работ, и выполнять их сами или брать других подрядчиков. В 2007 году «Москонверспром» перечислил аванс «Харвинтеру» в размере 10 млн рублей и мы подписали график работ на 2007 года. Однако в тот год «Харвинтер», как я и опасался, к работе не приступил. При этом «Москонверспром» выполнил план, но за счет других, в том числе дополнительных работ, которые приходилось выполнять, хотя они не были предусмотрены проектом (дорога, внешние сети и т.д.). Однако, Лещевский в конце года потребовал, чтобы «Москонверспром» закрыл актами выполненных работ именно работы, которые должен был выполнить, но не выполнил «Харвинтер». При этом, Лещевский гарантировал, что эти работы будут оплачены. «Москонверспром» сдал акты по реально выполненным работам и, по требованию Лещевского, акты по объемам, которые должен был выполнить «Харвинтер». «Москонверспром» оплатил реальные расходы и расплатился с реально работавшими подрядчиками. Понимая, что «Харвинтер» ставит под угрозу сроки строительства объекта, я создал в Сочи компанию ООО «СМУ «Москонверспром-Юг». Часть работ по контракту «Харвинтера» была передана «СМУ «МКП-Юг», который выполнил все работы по фундаментным плитам. Поняв, что работы будут выполнены нами, «Харвинтер» начал работу по бетонированию и заливке стен и перекрытий части корпуса. Лещевскому и Обрадовичу было важно, чтобы они смогли зацепиться за Сочи и площадку. С конца 2008 года «Харвинтер» фактически прекратил работы на объекте за исключением работ по исправлению недостатков. Да и те работы он выполнял, чтобы не уйти с объекта и дождаться, когда «Москонверспром» лишат контракта и захода на строительную площадку. В таком случае все, что находилось на ней, доставалось «Харвинтеру». 18 марта 2009 года Лещевский решил провести «тихий переворот», сделать так, чтобы «власть» на объекте перешла к «Харвинтеру». В этот день управделами президента Кожин проводил совещание по строительству корпусов «Приморского», «Люкс» и бассейна санатория «Сочи». Утверждались окончательные решения по проектированию и отделке помещений. До этого Кожин уже приезжал на объект, где мы на примере нескольких «пилотных» номеров показали ему какая будет отделка, оборудование и мебель. Лещевский настоял, чтобы «Харвинтер» тоже представил свой вариант. Кожин выбрал наш. Тогда было принято решение, что «Москонверспром» будет выполнять дополнительные проектные работы, которые не были выполнены сочинскими проектировщиками, в том числе по дизайну помещений и фасадов. После этого приезда Кожина в Сочи Лещевский сказал свою знаменитую фразу: «Мало ли какое решение принял управляющий. В итоге будет так, как мы хотим». В Москве, за два часа до совещания, мы принесли альбомы, каталоги оборудования и материалов, образцы элементов отделки в кабинет Чауса, начальника ГУКС УДП РФ. Он решил перед встречей с Кожиным провести репетицию. К моему удивлению, на совещании кроме сотрудников УДП РФ присутствовал Обрадович, который притащил в кабинет ворох картинок и чертежей. Оказалось, Лещевский доложил Чаусу, что «Харвинтер» сделал свое предложение, которое лучше предложения Морозова, и готов его представить. Я выступил первым, показал фотографии выполненных «пилотных» номеров, дизайн-проект фасадов, вестибюлей, ресторанов, холлов. Мы все выполнили в 3Dmax. Я показал образцы новых материалов. Объяснил общую концепцию: мы оставляем все, что сделал сочинский проектный институт, добавляем разделы, которые не были выполнены, причем по инженерии предусматриваем самые передовые технологии и решения, а также новейшие материалы, в том числе краски. После «Приморского», я показал дизайн-проекты корпуса «Люкс», бассейна в санатории «Сочи» УДП РФ. Чаус долго слушать не стал. «Понятно, Морозов готов», – сказал он. Дали слово Слободану. Показав рисунки холлов и вестибюлей «Приморского», которые мало напоминали те, что мы уже построили, он запросил дополнительно 750 миллионов рублей. Мы же были готовы вписаться в уже выделенные суммы. Из кабинета Чауса мы перебазировались в зал для совещаний, где через некоторое время собралось руководство УДП РФ во главе с Кожиным. Я повторил свой доклад, уже более подробно. Кожин внимательно слушал и осматривал образцы. Особенно его заинтересовал новый искусственный мрамор, внешне не отличавшийся от натурального, но более устойчивый к воздействию среды, а также новые материалы для венецианской штукатурки. Образцы я привез из Лондона, получив их у фирмы, которая проектировала дворец одного из шейхов в Саудовской Аравии. Я объяснил преимущества этих материалов. – А сколько они стоят? – спросил Кожин. – Намного дешевле материалов, которые использовались до сих пор, что позволит недорого, но очень качественно провести реконструкцию, особенно корпуса «Люкс» с его дворцовой архитектурой. Материалы для венецианской штукатурки и искусственного мрамора будут стоить около полутора тысяч рублей на квадратный метр. Плюс работа», – сказал я. После утверждения концепции и проектных решений меня отпустили. Я вышел в коридор. Через минуту я услышал, как Чаус орал матом на Лещевского. Позже я спросил у Усачева, почему Чаус так орал. – На совещании у Кожина Чаус с Лещевским просили дополнительные деньги для «Харвинтера». Объясняли, что очень дорого стоят новые краски и венецианская штукатурка, которые Кожину так понравились. Назвали $10 000 за квадратный метр. А ты, Валерий Палыч, сегодня показал то же самое и сказал, что это стоит $50. Потом мимо пробежал почерневший от злости Лещевский. Я понял, что он мне этого совещания не простит В 2008–2009 гг. Слободан появлялся на нашем объекте редко. То у него был «Волжский Утес», то появилась Анапа (Утреши), где он начинал строить более десятка дач для высокопоставленных чиновников. Однако в начале 2009 г. разразился опасный для УДП и «Харвинтера» скандал. Чиновники по привычке начали работы без проекта, без согласований, уверенные, что все продавят и согласуют потом. Они отдали все на откуп югославам: проектирование, цены, стройку. «Харвинтер» начал строить две дороги (по нормам безопасности ФСО) через реликтовую можжевеловую рощу, которая оказалась под защитой не только российских «зеленых», но и ЮНЕСКО. Стройку остановили. Когда Слободан пожаловался, что в Анапе «пропало» 200 млн рублей, я понял, что нас будут «раздевать по полной программе»: финансовые дыры «Харвинтера» попробуют компенсировать за счет «Москонверспрома». В 2009 г. был организован надуманный тендер на «завершение работ» по реконструкции корпуса «Приморский». Тендер, я до сих пор в этом убежден, несмотря на решение суда, был незаконным. По нашему контракту оставался не освоенным один миллиард рублей. Мы не просили дополнительного финансирования. УДП РФ, тем не менее, проводило тендер на два миллиарда, включив в техническое задание на тендер работы, которые были нами выполнены и оплачены из бюджета. При этом, увеличивая стоимость работ на миллиард, УДП РФ не имело ни нового проекта, ни сметного расчета: мы как раз и были на тот момент не только генподрядчиками, но и проектировщиками, и проектировали объект без изменения цены. То есть, не было обоснования увеличения стоимости. Соответственно, не было решения Главгосэкспертизы и приказа Кожина. Все эти нарушения Чаус и Лещевский могли скрыть, только заменив генподрядчика и проектировщика и быстро переделав сметы, увеличив расценки и стоимость материалов, набрав дополнительный миллиард, а потом пройти еще раз экспертизу. Я уже имел информацию, что «Москонверспром» до тендера допущен не будет. При этом Лещевский, отрицая наличие этих планов, требовал от меня «откаты» за 2009 и частично за 2008 год. В мае 2009 года я официально обратился в ДЭБ МВД с заявлением о давлении на компанию, вымогательстве и взяточничестве со стороны группы сотрудников УДП РФ. А с июня того же года, то есть после того, как я подал заявление, УДП РФ начало открытую травлю ОАО «Москонверспром. «Харвинтер», естественно, остался подрядчиком на объекте, а в июле 2010 г подал иск в суд, требуя оплатить якобы выполненные в 2008 году работы. Суд удовлетворил иск «Харвинтера» частично, признав выполнение работ на сумму в 10 млн. руб. в декабре 2008 г. Причем, «Харвинтер» не сумел представить подписанные акты выполненных работ. Догадайтесь, какое решение принял Арбитражный суд Москвы? Естественно, он потребовал от «Москонверспрома» оплатить 10 млн рублей «Харвинтеру». Вот так-то!
