Верховный суд Швеции подтвердил законность ареста жилого дома российского торгпредства, которое расположено на прилегающем к Стокгольму острове Лидинге. Шведские власти арестовали дом осенью прошлого года в качестве обеспечительной меры по иску немецкого бизнесмена Франца Зедельмайера к российскому правительству. Он требует от России возместить убытки, которые понес, пытаясь в 90-х гг. вести свой бизнес в Санкт-Петербурге. Российские власти пробовали опротестовать арест в шведских судах разных инстанций, подавали апелляции, но после решения Верховного суда апеллировать больше некуда. Предыстория дела такова. Приехав в начале 90-х в Петербург, предприниматель Зедельмайер решил строить свой бизнес именно здесь. Для этого он арендовал необходимые для работы помещения – особняк на Каменном острове – сроком на 25 лет. Партнером бизнесмена стало местное ГУВД. Товар был ходовой – спецсредства для силовых структур. В обществе, переживающем социально-экономическую переплавку, он очень хорошо востребован, не хуже хлеба и бензина. Уверовав в безоблачное будущее, немец вложился в обустройство своего бизнес-гнезда, в том числе в ремонт, что обошлось, по его словам, приблизительно в 2 млн евро. Однако пьянящий воздух экономической свободы России сыграл с бизнесменом Зедельмайером злую шутку. В один прекрасный день в дверь его офиса позвонили, и предприниматель узнал, что ему придется съезжать с насиженного места, поскольку в занимаемых им апартаментах решено обустроить квартиру для президента Ельцина. По словам Зедельмайера, недвижимость у него отнимал чуть ли не лично Владимир Путин, который тогда работал в питерской мэрии. Отремонтированный зедельмайерский особняк приглянулся управделами президента Павлу Бородину, и тот через Путина конфисковал недвижимость немецкого бизнесмена в пользу казны. Зедельмайеру вместо компенсации предложили перебраться в другое здание на том же Каменном острове, но немца не устроило плачевное состояние нового дома, и он решил добиться от России компенсации через суд. Зедельмайер оценил свои убытки в 2 млн. евро. Вместе с упущенной выгодой и прочими мелочами общая сумма исков к России достигла 5 млн. евро. Бизнесмен обратился в немецкий суд и Стокгольмский арбитраж. В Германии его претензии были признаны законными. Суд постановил взыскать с России соответствующую сумму через продажу принадлежавшего РФ здания бывшего торгпредства в Кельне. На аукционе дом был выкуплен российской «Госзагрансобственностью» по начальной цене 2,84 млн евро. Однако с учетом значительной отсрочки платежа из вырученных средств истцу достался только 1 млн евро. В Германии вокруг исков Зедельмайера происходило еще много чего, но об этом пусть пишут немецкие корреспонденты «Слона», а мы вернемся в Швецию. В 1998 г. Стокгольмский арбитражный суд тоже вынес решение в пользу немецкого бизнесмена. Он присудил Зедельмайеру компенсацию в размере $2,35 млн. Российская сторона отказалась выполнять это решение, сославшись на то, что не получила его в установленном порядке. В 2008 г суд первой инстанции стокгольмского пригорода Накка вынес решение уже в пользу России. Но в следующем, 2009 г., Стокгольмский окружной суд опять принял сторону Зедельмайера. Осенью прошлого года на российское имущество в Швеции – жилой дом торгпредства – был наложен обеспечительный арест. После этого Верховный суд Швеции начал рассматривать вопрос о правомерности такой санкции и в итоге постановил оставить решение окружного суда в силе. Возражения российской стороны основаны на том, что торгпредский дом – это государственная собственность, поэтому охраняется государственным и дипломатическим иммунитетом. При этом делается ссылка на Венскую конвенцию и двусторонний договор между СССР и Швецией от 1927 г., регулирующий в том числе и имущественные вопросы. Дом является местом проживания дипломатов, сотрудников посольства и торгпредства. В ответ сторона Зедельмайера возражает, что дом используется, помимо прочего, еще и в коммерческих целях (например, останавливающиеся в нем россияне – ученые, студенты и т.д. – платят за свое проживание), а значит иммунитет на него не распространяется. То есть дом может быть использован для покрытия признанных судом убытков немецкого бизнесмена. Аргументы адвокатов немецкого бизнесмена показались шведским судьям более убедительными. В своем решении Верховный суд констатирует, что дом торгпредства хоть и используется «в определенном объеме в официальных целях», но «в основном служит для иных целей ... коммерческого или частного характера». Свое решение судьи подтвердили цифрами: из 48 квартир дома только 4 используются для проживания дипломатов, и еще 11 – для сотрудников посольства и торгпредства, не имеющих дипломатического статуса. Остальные квартиры предоставлены студентам и ученым, находящимся в Швеции по обмену, командированным, а также загадочным «лицам с особыми нуждами». 33 больше, чем 15, поэтому Верховный суд постановил, что торгпредский дом «не использовался как служебноепомещение посольства РФ или связанного с ним торгового представительства». Что касается студентов и ученых, приезжающих по межгосударственному обмену, то они, по мнению суда, живут в торгпредском доме по договоренности между ними и российским государством, а не между Швецией и Россией. А символический размер взимаемой квартплаты значения не имеет. В Верховном суде решили, что квартплата – она и есть квартплата, независимо от размера. Конечно же, Россия могла бы обжаловать это решение, только вот где? Над верховным судом других судов нет. В ответ на негодование Москвы пресс-секретарь шведского МИДа Сесилия Юлин заявила, что ее ведомство осведомлено о позиции России, но все это было «предметом независимого судопроизводства». По нашим сведениям, в прошлую пятницу в российский МИД уже вызывали шведского посла и выговаривали ему за то, что шведское государство плохо защищает российскую дипломатическую собственность. Однако как бы ни был досаден для России проигрыш этого дела, но это, действительно, чисто судебное решение. С политикой оно вряд ли как-либо связано. Чтобы какое-нибудь правительство ставило под удар отношения с соседним государством из-за финансовых претензий частного бизнесмена из третьей станы? Очень сомнительно. Вопрос лежит в сугубо юридической плоскости, и любые решения, если они, конечно, есть, находятся там же.