Так называемое заседание Президиума Мосгорсуда, назначенное на 22 июля, на котором должно было быть рассмотрено – в конце-то концов – дело моего мужа, Алексея Козлова, удалось. Это был просто праздник какой-то. Поддержать нас пришло много коллег, друзей, братьев и сестер по несчастью – и это было счастьем, как ни странно, для всех для нас. Единение трудящихся – против судебного произвола и хамства.

Хамства и произвола хватало – как обычно. Необычным было то, что они получили массированный отпор – причем не с надрывом и истерикой, а весело, задорно и с обильным цитированием статей Уголовно-процессуального кодекса, который беспардонно попирался Московским городским судом. Причем приблизительно два раза в минуту.
Но обо всем по порядку. Стало быть, 28 июня Верховный суд выносит Постановление, в котором ясно сказано, что мой муж осужден с нарушением как минимум Конституции (презумпция невиновности), не говоря уже о прочих нарушениях, которые смело могут быть квалифицированы как преступления. Согласно ст. 407 УПК, п.1, Президиуму Мосгорсуда дается 15 дней для вынесения своего решения. Мосгорсуд назначает заседание на 22 июля – уже нарушение, ну да фиг бы с ним, не то терпели. Пресс-секретарша Мосгорсуда накануне сообщает СМИ, что заседание переносится на 29-е июля – что, конечно, вообще ни разу не законно. Однако и на сайте Мосгорсуда, и при личном визите – нам говорят: что вы, что вы, все будет. Ну ок – хотя все протесты, жалобы и ходатайства подготовили в лучшем виде на все случаи жизни. Причем сделали и на самые фантастические случаи – хотя такого, с чем столкнулись, не предвидели.
Было нас человек 30. Нас всех переписали по два раза, запустив в предбанник Президиума Мосгорсуда. С нами наш адвокат Вячеслав Гаврилов, у меня доверенности от мужа с конкретными словами: «Поручаю представлять мои интересы в Президиуме Мосгорсуда в качестве общественного защитника». Остальные – слушатели, имеют право. Как только нас переписали, вышла какая-та лахудра лет 20 и сообщила, что наши слушания переносятся по причине того, что судья страшно занята. Это было в 10 утра, ровно. Лахудра не представилась, бейджика у нее не было, но исчезла она так стремительно, что даже я не смогла поймать ее за подол. Стало ясно, что это, конечно, вовсе не работник Мосгорсуда, а, например, воровка или мошенница – настоящий работник Мосгорсуда должен понимать, что «занятость судьи» – не отмазка, у нас не судья, а Президиум. К тому же настоящий судья наверняка назубок знает УПК, и понимает, что в нашем деле понадобится твердая мотивировка незаконного переноса – например, внезапная и повальная эпидемия чумки, подтвержденная справкой от ветеринара. А ее занятость в другом процессе – фигня, ибо процесс процессом, а у меня муж уже давно сидит – и, судя по мнению Верховного суда, по заведомо неправосудному приговору. Здесь вступает в силу другая статья УПК, вернее, целая куча – ст. 7 п. 1, ст. 10 п. 2 и т.д., сами сходите по ссылкам – в общем, нельзя ничего никуда переносить.
Мы все грамотные и понимаем – конечно, то была мошенница. Нас же не пригласили в зал заседаний, нам же не объявили о переносе официально – а на сайте Мосгорсуда по-прежнему висит объявление, что у нас сегодня заседание. Значит, надо смирно сидеть и ждать. Иначе будет неявка с нашей стороны. Смирно сидим и ждем.
Вдруг – чу! – в наш предбанник заходят люди в мантиях, не иначе – Президиум. И вдруг я обнаруживаю в центре шествия Ольгу Егорову, председателя Мосгорсуда. Ну, этого уж никак нельзя пропустить – пропустила же я неизвестную науке лахудру. Подскакиваю к Егоровой и всучаю ей в лапки протест против незаконного переноса заседания – а она его вдруг в лапки берет, видимо, от неожиданности. И говорит мне вдруг: «Что у вас за тон? Имейте уважение к суду, в том числе в своих высказываниях в средствах массовой информации». «У меня к вам ровно то же пожелание», – ответила я, эта прекрасная сцена была зафиксирована тридцатью айфонами. А также официальной камерой пресс-службы Мосгорсуда, которая в этот день почему-то решила работать не в зале заседаний, а именно в предбаннике, где раскинулся наш бивуак.
Бивуаку нашему ничего объяснять не надо – люди битые, подготовленные. Явились судебные приставы, потом начальник отдела – старший судебный пристав по имени Павел Васильевич Сококол (удостоверение ТО 216464), которому в этот день было суждено стать звездой «Фейсбука», ибо отжигал старший пристав не по-детски. Сначала он пытался объяснить адвокату, что отберет у него лицензию – на том основании, что он защищает интересы клиента. Мы все весело посмеялись. Потом Павел Васильевич боролся за открытие–закрытие окна во имя безопасности, потом за розетки. Конечно, все постили происходящее в «Твиттере» и «Фейсбуке», розетки были нужны – но Павел Васильевич сказал, что «здесь розетки не для граждан», чем сразу сорвал бурные продолжительные аплодисменты. Потом Павел Васильевич попытался нас «удалить» из предбанника. Мы сказали ему чистую правду – что у нас на сегодня назначено заседание, но да, приходила одна мошенница, чего-то нам сказала – но мы же понимаем, что такого быть не может. А если вдруг и может – то нам, конечно, нужен письменный документ. А то над нами в Верховном суде будут смеяться, над нашей жалобой, ибо они тоже понимают – не может такого быть.
Тут вдруг звонит с зоны мой муж, и говорит: «Какая странная фигня случилась сегодня утром. Меня вызвали в спецчасть и попытались вручить какую-то бумажку, как будто бы из Мосгорсуда – а она точно такая же, какую я получил две недели назад, только число заседания другое – 29 июля, а входящие и исходящие те же. Не может же такого быть. Я сразу понял, что это провокация, и ничего не подписал, и предупредил спецчасть – работают наперсточники».
Ну, уж тут-то мы окончательно убедились – это, конечно, не Мосгорсуд, это точно происки панамской разведки, если не спецоперация. Тут же предположение подтвердилось – в коридоре нарисовался судья Мосгорсуда Олег Гайдар, который и вынес мужу заведомо неправосудный приговор в пользу панамской разведки, не в мантии, а вовсе в голубой фривольной футболочке – только панамки не хватало. Для окончательной связи с Панамой. Поздоровались мы с ним крайне любезно, он даже расшаркался, пока до него не начало доходить – кто я. Сбледнул с лица, удрал – пришлось в спину ему пообещать хорошую зону.
Как раз к тому времени приставы предприняли очередную попытку выставить нас из предбанника Президиума Мосгорсуда. Но приставы, конечно, тоже были введены в заблуждение мошенниками – они почему-то посчитали, что заседания не будет, несмотря на отсутствие официальных бумаг или заявлений. Вызвали милицию – публика пришла в восторг, предвкушая протоколы. Мы же смирно сидим, с бумажками – ждем суда, куда нас вызвали. Милиция приехала, но к нам и близко не подошла – покрутила у виска в адрес приставов и уехала себе с миром.
Потом пристав Павел Васильевич пошел в 102-й раз проверять у меня паспорт, но отдала я его только в обмен на его удостоверение. Паспорт он мне не отдал – а я ему его удостоверение, а как же. Павел Васильевич долго канючил, но я была неумолима.
А в 12:20 – через два часа и двадцать минут после начала рабочего дня – Президиум Мосгорсуда устал ждать, когда мы все уйдем, и собрался по домам. Или на обед. А мы и не собирались расходиться. Еще бы – мы все предварительно ознакомились с планом помещения, любезно вывешенным в виде пожарной эвакуации, и поняли, что путь назад у Президиума один – через нас. Приставы выстроились в виде живого коридора, чтобы полностью исключить контакт судей с нами, – но мы все равно спросили каждого из них, когда же будет наше заседание. Но никто нам не ответил – может, на ухо тугие.
Павел Васильевич заверил нас, что теперь-то уж точно все кончено – судьи разошлись. Уработались, соколики. И повел меня составлять протокол об административном нарушении – ведь его удостоверение лежало у меня в кармане, равно как и мой паспорт – у него. Ну, пришли в подвал, я потребовала протокол. Павел Васильевич плакал и отказывался. Я настаивала на бумажке и буквах на ней, предвкушая удовольствие. Ну, поглумилась и поменялась – сначала он мне паспорт, потом я ему удостоверение.
А потом мы все поехали в Верховный суд, подавать жалобы. Там нас уже ждали. Похоже – с наслаждением.
Приходите все 29-го июля обязательно. Богородский вал, дом 8. К 10:00. Будет весело, я уверена.