
Антон Гладкобородов, 31 год
Игорь Гладкобородов, 29 лет
Аскар Рамазанов, 31 год
Данил Перушев. 30 лет
За что попали в клуб: за пропаганду самообразования и превращение лекций в модный вид досуга
Создатели Theory&Practice не верят в традиционное образование – оно не поспевает за потребностями общества. Поэтому они и решили создать T&P, дав людям возможность формировать собственный учебный план, «основанный на потребностях, любопытстве и желании узнать что-то новое». Они то ли сами превратили научные лекции в модный вид досуга, то ли просто одними из первых уловили тренд. Теперь благодаря T&P сводить в Москве девушку на лекцию – такая же обыденность, как и отправиться вместе в кино. Сами основатели T&P утверждают, что добились успеха благодаря хорошей командной игре. Проект сделали архитектор и урбанист Аскар Рамазанов, проработавший несколько лет в Роттердаме, выпускник экономфака МГУ Данил Перушев, ранее трудившийся в бизнес-структурах, дизайнер Антон Гладкобородов, создаший раннюю версию Look At Me (сейчас он уже покинул T&P, чтобы заниматься стартапом Coub и игровыми приложениями Piston Games) и его брат-программист Игорь (он тоже занимается Coub). Slon расспросил Аскара и Антона о том, как им удалось поменять представление людей о самообразовании и можно ли что-нибудь заработать на тяге людей к знаниям.
– Как вы придумали T&P?
Антон: Это странная история. В 2009 году Даня Перушев с Аскаром устраивали лекции в дизайн-студии «Фирма». Они приглашали друзей, которые специализировались на определенных темах. Аскар, кстати, был первым человеком, который читал лекцию про урбанистику, он как раз приехал из Голландии, там работал архитектором, – и ему было о чем рассказать. Там был и Симачев, и Дымов, а еще был бар, кто-то что-то объяснял, выпивал. Всех цепляли по дружбе. Все в таком нелекционном формате, просто чуваки рассказывали о чем-то своем, и все понемногу образовывались. На Дымова пришло такое количество людей, что было просто невозможно разместиться.
– И как из этой тусовки получился серьезный проект?
Антон: Аскар и Даня прибежали к нам с братом (Игорем Гладкобородовым – прим. авт.) и сказали: «Чувак, давай делать проект, соберем все лекции города в одном месте: можно сделать целую площадку. Это будет круто!».
– Аскар, а зачем вам это было нужно? Аскар: Я как раз перед запуском T&P вернулся из Нидерландов, работал там два года в большом градостроительном офисе. Набрал здесь проектов, но из-за кризиса все они были приостановлены. Захотелось заняться чем-то полезным. С тех пор моя профессия – это хобби... Антон: Я смотрел на все скептически: «Чуваки, это проект, который зацепит 500 человек в общей сложности, так что не заработать на нем никак!». | «Я заставил переписывать редакцию раздел «About» восемь раз – до тех пор, пока этот текст не превратился в то, во что действительно можно поверить» |
– Зачем же тогда ввязались?
Антон: Они меня уговорили. Во время обсуждений кто-то придумал слово «эдьютеймент», а потом оказалось, что оно и так существует... В общем, стали строить проект на списке лекции. Идеология была не в образовании, а в альтернативном досуге: ты идешь в кино или ты идешь на лекцию. Лекция – это интересно, если это по теме, которой ты интересуешься, это не институтская лекция. Все уже смотрели TED, хотя лично я вот не то чтобы фанат лекций. Но я заставил переписывать редакцию раздел «About» восемь раз – до тех пор, пока этот текст не превратился в то, во что действительно можно поверить. Ведь если ты не веришь сам в то, что ты говоришь, то и другие не поверят. В результате мы написали: «Чуваки, лекции – это круто!». И все поверили.
– А много на старте было лекций?
Антон: Сейчас их по 30 в день. А когда мы запускались, было по 30 в месяц. И это казалось много. Когда мы запустились, все удивились: надо же, в Москве есть нормальные лекции?
Аскар: Мы стали делать и свои мероприятия. Первым полноценным событием, которое мы сделали сами, стала арт-лекция в «Солянке» с участием французского художника Сириль Дюваль в рамках Cycles Seasons – есть такой проект у Master Card. Я с ним переписывался, целый месяц обсуждал, как и что мы будем делать. В итоге Сириль согласился выступить, но сказал, что страшно не любит это делать. Он решил все обыграть. Сидел спиной к сцене, одетый в рубашку с галстуком, а рядом с ним еще пять человек (чтобы не было ясно, кто из них он сам) – на всех участниках одежда была надета задом-наперед. Все пятеро как будто изображали картину Рене Магритт «Сын человеческий». Но это была лекция. У каждого слушателя на стуле лежало зеленое яблоко – такое продолжение ассоциаций с картиной. Было красиво, все остались довольны. Потом мы общались с разными посольствами. Например Британский совет пришел к нам с проектом Creative Cities. Креативные люди обсуждали, как сделать жизнь в городе лучше. Мы предложили сделать открытую публичную программу «Промзона 2.0», подбирали спикеров и темы. Мы провели это все на «Флаконе» – там ничего тогда не было. Мне лично пришлось придумывать, как причесать пространство. На конференцию приехало 1700 человек за два дня.
– А когда вы почувствовали, что проект стал заметным явлением?
Аскар: «Коммерсант. Деньги» написал статью, нас соотнесли с обществом «Знание» по масштабности (совершенно серьезно). Мы сочли за комплимент – у «Знания» же был колоссальный объем ресурсов с 60-х годов. Третьяковка прислала нам благодарность – благодаря нашему сайту на их лекции повалил народ. Мы стали развивать тему. Сделали рубрикатор: общество, лайф-стайл, дизайн. В некоторых разделах ничего могло вообще не быть – например, в «науке». Но, на самом деле, мы подсказывали людям: сделайте что-нибудь об этом. Позже Маша Шутова выступила куратором, собрала наших ученых, придумала поворот «Мозг и поведение». Конечно, там иногда было скучно. Нашим ученым еще сложно делать публичный talk. Но были и звезды. Поэтому случалось и так, что 600 человек ломилось в аудиторию, рассчитанную на 150–200 мест.
«Мы за два дня до запуска показывали стартовый проект Илье Осколкову-Ценциперу. Он сказал, что ему все очень нравится, кроме одного: что это придумал не он» | – Вы думали, что сможете заработать на этом? |
Антон: Аскарыч тогда еще на обложке «Афиши» вышел.
Аскар: Да, мы за два дня до запуска показывали стартовый проект Илье Осколкову-Ценциперу. Он сказал, что ему все очень нравится, кроме одного: что это придумал не он.
– Вы получили контракты. Но, наверное, и ответственности стало больше, и работы. Плюс с минусом сошелся? Аскар: В самом начале, когда в команде было 5–6 человек, мы тратили меньше 300 000 рублей в месяц. Потом уже – около 1 миллиона, работать стало уже человек 12–15 человек. Все окупалось. Мы выходили в ноль, но прибыли не было. | «Третьяковка прислала нам благодарственное письмо— благодаря нашему сайту на их лекции повалил народ» |
Нам нужно было расширяться. Все-таки лекции – это достаточно узко. Проект бы просто умер. Мы же хотели увеличить посещение, чтобы можно было не только привлекать спонсоров, но и рекламу продавать. Мы долго придумывали, чем заполнить сайт, в итоге победила Данина точка зрения: нам нужны тексты. Так появился раздел «Посты», а в нем тексты про возможности в образовании, в творчестве, бизнесе и т.д. Тогда же появился раздел «Курсы». – С изменением финансовой модели прибыль появилась?
– Аскар: Да модель и сейчас меняется. Но об этом мы не можем рассказывать. – В ближайшее время T&P ждут какие-то изменения?
Аскар: Мы объединились в единый холдинг с Bookmate и Zvooq.ru.
Антон: Да, команда Bookmate и Zvooq.ru (холдинг Dream Industries) пришла к нам и предложила работать вместе. Мы думали довольно долго, наверное, полгода. И в итоге согласились.
– И теперь тоже входите в Dream Industries... На первый взгляд, у этих трех проектов не так много общего – сервис для чтения книг онлайн, музыка и лекции.
Аскар: В проекте есть изначально хорошая синергия, с ее помощью формируются серьезные цели – и не один год, как страшно это не звучало бы, это будет формироваться. Но рассказывать об этом мы не будем.
Антон: Это не фильм, о котором нужно рассказывать до того, как он вышел на экраны. Вдруг все окажется неправдой – не надо говорить об этом в середине пути.
Аскар: Ждите хорошие продукты в ближайшее время, только это могу сказать.