От князя Владимира к Сталину. Как Путин потерял власть над символами

Среди новостей середины лета выделяются споры о месте размещения памятника князю Владимиру, – новые варианты, предложенные комиссии Мосгордумы, один другого символичнее, – тут и Болотная площадь, и Лубянка, и площадь перед Боровицкой башней Кремля. Журналист Олег Кашин предположил, что инициаторы установления монумента ставят «памятник одному, подразумевая другого» Владимира, работая, таким образом, на «застенчивый культ личности» Владимира Путина. Сам президент на эту тему не высказывается, и вот это его молчание вызывает недоумение.

Что-то давно не было слышно новых рассуждений на исторические темы с самого верха политической власти. Последние новации в области трактовки отечественной истории прозвучали осенью 2014 года на встрече президента с молодыми преподавателями истории. Именно тогда мы узнали про «священную Корсунь» и про князя Владимира как основателя нынешней России. После этого было громкое празднование юбилея Победы, но интрига заключалась лишь в списке гостей, а в трактовке Великой Отечественной войны не появилось ничего нового по сравнению с тем ее описанием, что превратилось в канон за последние полтора десятилетия.

Казалось бы, ничего удивительного в этом нет. Прошлое должно быть стабильным. Его непредсказуемость кого-то изрядно тешит, а кого-то возмущает, но мало кто из сограждан доволен его переменчивостью. Однако дело в другом. Владимир Путин всегда уделял очень много усилий исторической политике, расставлял акценты, создавал условия для выстраивания единого, одобренного государством нарратива российской истории. Так появились и реформы государственных праздников, и борьба за единый учебник истории, и введение уголовного наказания за туманно описанную «реабилитацию нацизма». Начиная с 2000 года главным содержанием символической политики Путина было поддержание единства российского общества, а самым объединяющим событием в истории остается, конечно, Великая Отечественная война – она и стала центром исторического повествования. Вместе с тем президент избегал однозначно высказываться по острым вопросам, таким, как, например, переименование Волгограда в Сталинград или вынос тела Ленина из Мавзолея. В «борьбе за историю» нельзя останавливаться, иначе на твое «символическое поле» немедленно придут сторонники других трактовок прошлого, и в Кремле это хорошо понимали.

«Сакральная Корсунь» прошлой осени стала серьезной поправкой к этому взгляду на историю. Ее появление тем не менее хорошо вписывалось в усилия Путина по символическому обоснованию внешнеполитических решений, принятых в начале 2014 года и повлекших за собой самый серьезный политический кризис за время его президентства.

Не только коммунисты, но и средней руки чиновники считают, что сегодняшний официальный исторический нарратив устарел и не отвечает политическим реалиям

Но единственным продолжением этой новой линии сегодня остается борьба за и против установки памятника князю Владимиру в Москве. Зато первая половина текущего года была полна историческими инициативами, исходившими от чиновников среднего уровня и депутатов Государственной думы.

Первой ласточкой стал монумент «Большая тройка» работы Зураба Церетели, установленный в Ялте в феврале 2015 года в присутствии спикера Государственной думы Сергея Нарышкина и включавший, естественно, изображение Сталина. Это был, насколько мне известно, первый памятник Сталину, официально установленный в России после 1961 года. После этого «плотину прорвало». Изображения генералиссимуса стали появляться в разных местах страны и в различных контекстах. «Изборский клуб» Александра Проханова в июне этого года организовал освящение «иконы» Сталина на аэродроме в городе Энгельсе (местная епархия, правда, оперативно осудила это мероприятие и наказала священника за участие «по неопытности»).

Более монументальные изменения в окружающем россиян историческом пространстве предлагают, конечно, коммунисты. В мае этого года местная партийная организация КПРФ установила в Липецке памятник Сталину. Подобные планы звучат в разных городах, от Уссурийска до Орла и города Дагестанские Огни, где уже существует проспект Сталина. В июне та же КПРФ предложила провести в Москве референдум о возвращении памятника Дзержинскому на Лубянскую площадь.