Художник-акционист Петр Павленский в Таганском районном суде.
Коммерсантъ / Петр Кассин
Россия десятых – это «Война», Pussy Riot и Павленский. Четвертого имени в списке нет, но и три – немало. В три раза больше, чем одно, и в бесконечное число раз – чем ноль.
Пояснения искусствоведов, что вот, товарищи, это называется акционизм, традиция, восходящая к дадаизму и Джексону Поллоку, – все это только сбивает с толку. Как принято писать в «Википедии» – «В этой статье описываются текущие события». Когда события утекут, кто-нибудь придумает термин что-нибудь вроде «русский акционизм десятых», только короче («войнизм»?), кто-нибудь напишет диссертацию, кто-то – книгу, а кто-нибудь растиражирует штучные пока явления в пошлость, и вот тогда можно будет точно сказать, что это было и чем оно ценно, а пока – просто в порядке замечаний современника.
Позднепутинская Россия – идеальное время и место для возникновения если не великой культуры, то по крайней мере какого-то заметного культурного прорыва. Замечательный промежуток между авторитаризмом и тоталитаризмом (который, конечно, может и не наступить), когда становится понятно, что «нормальные» общественные отношения уже заменяются теми, которые навязывает государство, но нет массовых арестов и тотальной цензуры. Обстановка ежеминутно меняется в заведомо худшую сторону, общественное сознание и с ним прежнее искусство не успевают за переменами и так же ежеминутно устаревают, делаются архаичными и старомодными, как тот буржуй на перекрестке, который в воротник упрятал нос. Степень общественной несвободы еще не такова, чтобы исключать любые несанкционированные высказывания. Павленский одинаково невозможен и в России 1991 года (самая свободная страна, какую знает наше поколение), и в современных Туркменистане и КНДР (очевидно, самые несвободные страны вообще). Наверное, такие художники могли бы появиться в Белоруссии еще лет десять назад, но, видимо, здесь еще имеет значение, что в отличие от белорусской русская культура – одна из мировых культур, и это тоже благоприятное обстоятельство, благодаря которому у нас стал возможен нынешний расцвет.
