Не устанет, не уйдет. Почему у Путина не будет преемника

Это можно назвать драматургическим дефектом всей нынешней российской государственности – отсутствие опыта регулярной смены первого лица заставляет видеть традицию там, где ее нет и где был единственный, причем довольно экстремальный эпизод срочной замены президента, пришедшего в негодность, на нового человека при сохранении системы. Речь идет о 1999-м, о том, что вошло в историю как операция «Преемник». Там было очень много ситуативных неповторимых вещей: был только что пережитый экономический кризис, была война, был бунт региональных элит, объединившихся в свою партию для реализации своих федеральных амбиций, было медийное всевластие телевизора – в общем, много всего, чего нет и не предвидится сейчас. Но другого опыта у нас нет, поэтому опыт 1999 года абсолютизирован.

Есть, конечно, пример, поданный Украиной, но где мы и где Украина – в России нет и половины тех институтов и субъектов, которые в 2013 году смогли противостоять Януковичу; у нас нет ни самостоятельного парламента, ни массовых оппозиционных движений, ни регионов, которые на что-нибудь претендовали бы. Одним словом, если исходить из того, что не случится какого-нибудь серьезного исторического потрясения, то единственная известная нам схема смены власти выглядит так, что за несколько месяцев до очередных выборов президент назначает нового премьера, о котором или говорит прямо, или намекает, что хочет видеть его своим преемником. За эти месяцы вертикаль перенастраивается на этого нового человека, присягает ему на верность и после голосования, становящегося в такой обстановке чистой формальностью, живет дальше уже с новым первым лицом.