На месте обрушения одного из подъездов жилого дома в Магнитогорске. Фото: РИА Новости
Дом стоит с разрушенной серединой, вся жизнь наружу. Бетонные панели висят как картонки, чьи-то бывшие уютные обои видны с улицы. И мы в доме такой конструкции жили в Беляево. Почти все в России живут в таких домах или бывают в них в гостях у бабушки или у друзей.
Человек, живущий в похожем доме, человек, выходящий на похожую улицу, садящийся в похожую маршрутку, делает примерно то, что каждый день делают жители Магнитогорска и миллионы других людей. Кажется, то, что произошло в Магнитогорске, касается всех и выводы из произошедшего должны касаться всех.
Если это теракт, то цепочка ответственности одна, а если взрыв бытового газа, то другая. В первом случае это вопрос федеральных спецслужб, всей антитеррористической системы, в конечном итоге – логика борьбы с врагом, логика мобилизации, секретности и войны. Во втором случае это инфраструктурное ЧП, вопрос муниципальных и региональных властей, коммунальных служб, надзора за газовым оборудованием, в итоге – логика бытового обустройства, бюджетных отношений, качества управления, публичных отношений и мира.
Ненужная истина
То есть это прямо выбор между чрезвычайными полномочиями и повседневным управлением, между войной и миром. И вроде бы от ответа на вопрос о причине взрыва и гибели людей многое для всех зависит. Но парадокс в том, что фактическая истина никому из прямых участников истории не нужна.
