Эдвард Мунк. Тревога
Метафизический ужас или ужас для метафизиков? Почему Запад так долго пугало то, что для Востока изначально было благом? Бытие или Ничто? Субстанция или процесс? Не закрываем проблему, лишь попробуем подумать об этом.
После выхода и перевода на русский книги Мэтью Липмана «Философия для детей» детские вопросы вроде «Какое число самое большое? А есть ли больше его? А еще больше?… Время никогда не кончается? А оно когда-нибудь начиналось? Можно ли долететь до конца Вселенной? Можно разделить элементарную частицу на множество других?…» и так далее и тому подобное, слава Богу, уже не кажутся теми, с которых внимание ребенка надо просто на что-то переключить, ибо дать удовлетворяющий его ответ невозможно. Такие (как и многие другие) непростые вопросы я, подобно другим детям, задавала родителям и другим взрослым. Но вот что вспоминаю: вопросы о «дурной бесконечности» (название узнала много позже, разумеется) – будь то в сторону «бесконечно большого» и «бесконечно малого», бесконечности пространства и бесконечности времени – были не просто любопытством, но мысль о бесконечности вызывала настоящий ужас, лишала сна и покоя. Хотелось во что бы то ни стало избавиться от этого «бесконечного», «беспредельного», обрести мир какой-то законченный-закругленный (только непонятно было, каким же образом его ограничить и закруглить!) и чтобы были в этом мире самые крохотные, но вечные-неизменные-неделимые частички. Это была потребность души, открывающей для себя мир – очень хотелось, чтобы этот мир был каким-то уютным, «подручным». В отрочестве эти вопросы меня уже перестали мучить. Узнав позже элеатов и атомистов, я как-то поняла, что этих бородатых мудрецов (их «аполлоническую душу») мучил тот же страх, что и меня-ребенка.
В космогонических мифах, изложенных Гомером и Гесиодом, с одной стороны, утверждается вечность Космоса, а с другой – подробно описано его возникновение (например, в «Теогонии» Гесиода). Но то, что однажды возникло, должно и умереть. Однако с идеей невечного Космоса невозможно смириться психологически, а принять идею вечного Космоса невозможно логически и гносеологически. Если Космос конечен во времени, тогда что же будет происходить после его конца? А если он вечен, то значит, никогда не был создан и никогда не погибнет – но как представить это конечному во времени человеку, живущему в мире начал и концов, в мире, расчлененном им самим границами?
Греки создали картину завершенного и прекрасного своей завершенностью, упорядоченного в границах Космоса. Само понятие «космос» является однокоренным с глаголом «космео» – украшать; отсюда понимание Космоса именно как прекрасного целого. Бесконечность означала для греков отсутствие порядка, границы, формы, образа; пугала недетерминированностью, неопределенностью, непредсказуемостью, недосягаемостью для Логоса-познания. Ужас Бесконечного испытывали не только люди, но и олимпийские боги: бездны Тартара с переплетенными «корнями земли» внушали им трепет и отвращение. Упорядоченный Космос возникает из безграничного и бесструктурного Хаоса, но все же не преодолевает его окончательно: Хаос угрожает Космосу поглощением, он продолжает присутствовать в картине мира, хотя и уходит из фокуса на периферию. Однако функция Хаоса – не только уничтожение, но и порождение порядка, форм, и эта флуктуация сохраняет мир живым, препятствует его омертвению, застыванию. Хаос – потенция Космоса. В дальнейшем эта идея бесконечного обновления мира через его гибель и новое рождение была усвоена, развита и представлена в натурфилософских построениях Гераклита, Эмпедокла и Анаксимандра, но унаследована была именно из мифологии.
Все это конечно очень хорошо, интересно и познавательно. Но вот с практической точки зрения где эти китайцы и индусы оказались по сравнению с европейцами во времена Шопенгауэра? Они оказались подчиненными европейцам благодаря европейской науен, основанной на разуме. А нынешнее процветание Китая, Японии и Тайваня основано на избрании европейской модели развития, основанной на европейском Логосе и ratio. Так что в конкуренции Логоса и Ничто победи Логос.
Философы Востока боялись колеса дхармы? Или всё-таки колеса сансары?
И того, и другого)))
Действительно, разница установок между установками греков и теми, что порождены индийскими религиозно-философскими школами коренится в статусе разума. Разум для эллина это не просто инструмент создания сложных суждений. Не только средство понимания мира. Греческий Логос прежде всего условие создания политического порядка, его воспроизводимости в ходе циклического повторения. Логос гарантирует, что люди понимают друг друга, что они разделяют представлении о благе и должном. Они знают, что Логос не столько внешний инструмент, сколько порождение преобразованной души, внутреннего состояния эллина, жителя полиса.
Хаос -- то, что существует за пределами Эллады. Там людям недоступна речь, они лишь бормочут свое бессмысленное бар-бар-бар. Они, будучи рабами по своей природе, неспособны учредить полис как место благоразумного общежития. Там люди способны лишь повиноваться законам, их рабская природа понуждает подчиняться любому внешнему принуждению, нести Логос в свое душе они неспособны.
Напротив, для индийского мыслителя наличный политический порядок есть нечто внешнее и преходящее. Он хаотичен, хотя и склонен повторяться в своих самых неприглядных чертах. Из него нельзя бежать -- он всюду, и даже смерть от него не освобождает, душа будет возвращена в тот же дурной бесконечный цикл страданий. Нет более важной задачи для мыслящего существа, чем определить свое место в мерцающем мороке внешнего мира, понять его мнимость и найти из него выход.
"Такие (как и многие другие) непростые вопросы я, подобно другим детям, задавала"
"...мысль о бесконечности вызывала настоящий ужас, лишала сна и покоя. Хотелось во что бы то ни стало...
.
Прямо порадовало начало статьи, ибо свежо и приятно читать философские размышления в связке с чувствами и стремлениями автора. Ибо порядком надоели умопостроения, оторванные от чувствующего автора и становящиеся от того высушенной и часто излишне запутанной (ибо ум штука, которая очень любит заморачиваться) схоластикой. А ведь мыслит обо всех этих вопросах человек с помощью фактически своего личного, субъективного живущего организма и исключительно через призму своей уникальной живущей и чувствующей конфигурации, поэтому отрывать размышления о жизни от жизни своего организма все равно, что отрывать краску букв от листа бумаги, на котором они напечатаны - скучноватое занятие.
.
Но только я было обрадовался, а продолжение статьи увы уже пошло по стандартной тропке перечисления, сравнения и обсуждения различных авторов и школ и росток жизни и свежести из текста пропал, текст стал не сильно отличим от многих других подобных размышлений. А вот бы автор, вспоминая и описывая воззрения того или иного автора или школы, смогла пропустить их через себя не умозрительно, как все привыкли, а как в детстве, непосредственно, постаравшись их лично прожить. Тогда бы в добавок к аналитическим мыслям (куда ж без них) могли бы добавиться личные чувства, а стало быть и свежесть текста, а также и ПРОЗРЕНИЯ (и личные и более универсальные)! Ибо живой текст и прозрения есть результат не анализа, а улавливания в себе нового лично-оригинального ЧУВСТВА/ОЩУЩЕНИЯ).
Спасибо... Я вот попыталась студентам ф-та ПСИХОЛОГИИ (!!!) Вышки рассказывать что-то, "пропуская через себя", ибо думала что психологам такая интроспекция должна импонировать. Но получила резкую "ответку", что это вовсе не философия, что я просто "тетенька, которая рассказывает забавные истории". Ах, так?!😉 Ну получили они "зубодробилово".🤣🤣🤣
А, ну никто не обещал, что будет легко 🌷
«Однажды мне пришлось услышать мнение очень образованного «евроцентриста», что-де Нагарджуна – это перевернутый Парменид, просто где у Парменида было Бытие, там у Нагарджуны – Ничто. Но ведь главное отличие – бессубстратность, несубстанциальность и процессуальность Ничто. Причем эта процессуальность – вне времени, что также совершенно непостижимо для классической западной метафизики.»
---
Поспешу согласиться с «евроцентристом» и вот почему:
Нагарджуна кроме того, что философ первой величины с восточной стороны, он еще и мастер медитации. И ему принадлежат слова (лень искать точную цитату), что де Пустота (Шуньята) это не _не-существование_ и не _существование_, это третье. Что о Пустоте нельзя ничего сказать, она принципиально не определима словами (ср. у Даосов, - Дао которое может быть выражено словами - не есть истинное Дао). Когда западный человек пытается вообразить себе Пустоту, он представляет себе что-то вроде того, что сидит в черном колодце без стен и вокруг одна чернота и ничего нет, это и впрямь страшно даже для восточного человека. Но Нагаржуна (да и вообще Махаяна), утверждают, что чернота колодца это уже что-то, это _не_ Пустота. Когда запад говорит про пустоту, он говорит о теории (исключением можно признать Плотина, но кто же его теперь помнит). Когда восток говорит про Пустоту, он говорит о непосредственном опыте переживания оной (Нирвакальпа Самадхи и прочее). Таким образом все потуги сравнивать западный и восточный подходы на чистых цитатах тех или иных авторитетов просто обречены утонуть в словоблудии. Запад пытается определить с философской точки зрения, то что принципиально постижимо только из опыта. Или если сказать по-другому, то можно написать очень много трактатов на тему того каков на вкус апельсин, но узнать точно можно только одним способом. Так какова Пустота на вкус? Я думаю, что, если бы Гераклит или Парменид каким-то образом сподобились просидеть 20 лет в медитации, они заявил бы нам не о Пустоте, а о Полноте. Или немного Гегельянства – синтез включает в себя тезис и антитезис или - в Абсолюте сливаются противоположности, и непостижимая для рацио Шуньята это, разумеется, Абсолют. Или если подходить с точки зрения Адвайты: Сансара и Нирвана – одно. Уверен, что восточную Пустоту, люди западной культуры назвали бы Полнотой если бы она была в то время доступна им из опыта, и были бы так же правы. Таким образом бытие Парменида и Ничто Нагарджуны это взгляд на одного и того же слона под разными углами. Увы, к этому выводу сложно, если возможно, прийти без личного опыта, ведь восточные слова ведут в сторону от западных. Попытка смешать _философию_ греков с _религией_ востока ведет к логическому конфликту... но весь этот конфликт это вообще-то тоже - просто Пустота :)
Так и есть. Пока не увидел пустоту сам в практике, не мог понять о чём сыр-бор. Прикоснувшись к пустоте в медитации, я не знаю как можно логически описать свой опыт с помощью языка и мыслей, и можно ли вообще. Изучение восточной философии только при помощи логики и разума, как мы привыкли с западной, это, конечно, никуда не годится. Только через свой собственный опыт и переживания (experience), как мне кажется, мы можем на самом деле Понять.
Прекрасно! Спасибо Татьяна.