Владимир Зеленский встречает бывшего пленного, которого освободили в результате обмена между Киевом и ДНР и ЛНР. Фото: Valentyn Ogirenko / Reuters
Ушедший год привел к важным переменам в российско-украинских отношениях: несмотря на скромные результаты саммита в Париже, по сути зафиксировавшие статус-кво, стороны впервые за долгое время делают осторожные шаги навстречу. Зеленский, верный предвыборным обещаниям принести мир в Украину, готов идти на разрядку в отношениях с Москвой, хотя многим в Украине его политика кажется «зрадой». Путин, не уступая в принципиальных вопросах, связанных с донбасским урегулированием, готов разговаривать по гуманитарным и экономическим темам. Конец декабря 2019 года ознаменовался еще одним масштабным обменом пленными и новым газовым контрактом.
Гуманизм
Согласно заключенным в Париже договоренностям, Киев и самопровозглашенные республики Донбасса под Новый год осуществили обмен пленными. Камнем преткновения на этот раз стало требование со стороны ЛДНР о выдаче бойцов спецподразделения «Беркут», обвиняемых в убийстве участников протестов на киевском Майдане в феврале 2014 года. Следствие по этому делу длилось долго, ключевые фигуранты успели сбежать из Украины (один их них – полковник Кусюк – успел засветиться во время московских протестов как командир уже российских силовиков).
Согласие администрации Зеленского отдать фигурантов важнейшего расследования в новейшей истории Украины вызвало негативный резонанс: активисты националистических организаций пытались блокировать Лукьяновское СИЗО, чтобы помешать транспортировке «беркутов» к месту обмена. Если предыдущий обмен, – когда в Украину вернулись из российских тюрем знаковые политзаключенные, вроде Олега Сенцова, и пленные моряки, – однозначное достижение Зеленского (в Украине обмен признали событием года), то нынешний стал источником напряжения. Украинский политолог Владимир Фесенко указывает на противоречивость решения Зеленского: «На Украине очень неоднозначное, достаточно критичное отношение к тому, что их (бойцов “Беркута”) освободили. С одной стороны, да, надо было идти на такой очень непопулярный шаг ради освобождения наших людей из плена. С другой стороны, близкие родственники погибших, активисты очень возмущены тем, что освободили людей, которых подозревают в убийстве».
