На прошлой неделе в МВШСЭН прошла конференция по исследованию труда Labour Studies. Один из спикеров, социолог из Университета Орхуса Джереми Моррис уже несколько десятилетий изучает профессиональные и жизненные стратегии российского рабочего класса, жителей активно деиндустриализирующихся моногородов. Republic встретился с исследователем, чтобы узнать, чем российский рабочий класс отличается от британского или американского, что ему дают неформальная экономика и крестьянское прошлое, и почему он редко решается на открытый протест против власти.
–Начнем с того, что именно вы подразумеваете под словом «постсоциализм», которое постоянно присутствует в ваших работах?
–Иногда исследователям, причем не только в России, становится некомфортно от этого слова. И наверное это правильно, потому что это понятие было навязано западной академической средой. Что оно означает? Все то, что происходит с 1991 года в странах бывшего СССР и социалистического блока. Понятно, что у этих стран в диапазоне от Словении до государств Средней Азии порой совсем немного общего. С этой критикой я согласен. Но лично я в своих исследованиях все же нахожу это слово полезным.
Если сформулировать немножко грубовато, у восточноевропейских и постсоветских стран много общего – в частности то, что они являются частью мировой экономической Семи-периферии, если обратиться к марксистским терминам. Каковы отношения между странами «ядра» глобального Севера и, например, Россией? Это экстрактивные отношения. Но при этом русский контекст существенно отличается от контекста глобального Юга, для него нам нужен особый взгляд. Кроме того, 30 лет это не такой большой срок, поэтому здесь живет полно людей, чьи, как сказали бы антропологи, «космологии» были сформированы в советский период.
Статья изобилует какими-то не очень общепринятыми словосочетаниями - "структурная сила", "социологическое воображение". От этого еще труднее понять, что дядька хочет сказать. Он похоже совершенно не разобрался с природой социального протеста в России, не видит леса за деревьями.
Republic, зачем опять левацкое дерьмо?
Это даже полезно в терапевтических дозах, можно посмеяться и подивиться наглому упорству карлмарл'ов.
События в Новочеркасске, о которых власть молчала, но слухи (форма информации в несвободной стране) до людей дошли. Еще в памяти была система прикрепления рабочих к заводам, а крестьян к колхозу и деревне. Только в конце 50-х у рабочих и служащих появилось право уволиться по собственному желанию, до этого увольнялись по переводу по согласию между руководителями организаций. Прописка и очередь на жилье исключали миграцию со сменой места жительства, но ездили, как говорили тогда, на Севера и за границу, на Шпицберген и т.п. Участок под сад-огород, позволял выживать при низкой зарплате и плохом продовольственном снабжении. Социальная активность не поощрялась и КГБ не спал.
Таким образом, трудовой социум в России на момент слома системы состоял из атомизированных рабочих, сплоченность которых существовала только в пропаганде о коллективизме советских людей. Не случаен такой анекдот: Администрация завода сообщила, что нарушителей трудовой дисциплины и мелких расхитителей будут вешать. Один из рабочих задал вопрос: "Веревку и мыло с собой приносить, или местом (заводской профсоюз) выдаст".
Но автор прав, когда говорит о том, что народ не любит власть и старается держаться от нее как можно дальше. И еще один важный момент: народ усвоил, что всякая инициатива наказуема. Это правило никогда не отменялось
Советские рабочие пользовались последним вариантом, они всегда могли переехать на другое рабочее место. /// то есть об институте советской прописки господин моррис ничего не слыхал? мои родители хлебнули этого добра сполна. мать еле удержалась в городе, ее чуть не вышвырнули домой (правда, это было в 1960-е, но в 1970-х ничего принципиально не изменилось). московские лимитчики, полагаю, тоже много чего могут рассказать о своем голосовании ногами. и кстати, это был заколдованный круг: чтобы получить работу, нужна была прописка, но без работы хрен тебе, а не прописка.
Последний абзац просто вымораживает. То есть у нас проблема солидарности вызвана тем, что много-много-много людей поверили и интернализировали "неолиберальную идеологию". Ходят миллионы неолибералов по России, "в ус не дуют", либерализм из них так и прет.
То есть автор настолько, что называется, obsessed противостоянием с "неолиберализмом", что подтягивает под него все встречаемые феномены - независимо от контекста. Есть страшилка, нечто плохое - все списываем на нее.
И еще: "Поздний Советский союз в этом смысле не сильно отличался от западных экономик 1970-х – и там, и там была нехватка квалифицированной рабочей силы, и рабочие могли голосовать ногами. .... Советские рабочие ... всегда могли переехать на другое рабочее место."
Вау, этот советолог/русист серьезно? Он для начала об институте прописки-то слышал?
Реально так и делали. Была некоторая конкуренция за трудовые ресурсы. Соответственно какой-нибудь завод, испытывающий нехватку рабочих, как минимум мог выделить общагу и прописку в ней.
делал какой-то очень узкий круг. в такой ситуации неуместно заявлять, что ВСЕГДА могли переехать.
Именно - "какой-нибудь завод, испытывающий нехватку рабочих, как минимум мог выделить общагу и прописку в ней". Это реальность: директора должны были крутиться и доставать/выбивать себе ресурсы. По мнению же "профессора", это советские рабочие вели себя как сторона, выбирающая работу и переезжающие куда душе угодно.
PS. Речь о рабочих вообще, а не об узких специалистах, которые в принципе имели свой собственный выбор.
"Джереми Моррис уже несколько десятилетий изучает профессиональные и жизненные стратегии российского рабочего класса, жителей активно деиндустриализирующихся моногородов. Republic встретился с Моррисом, чтобы узнать, чем российский рабочий класс отличается от британского или американского, что ему дают неформальная экономика и крестьянское прошлое, и почему он редко решается на открытый протест"
.
Джереми Моррис век пролежал в анабиозе, его разбудили и понеслось...
.
"В России, как и в Великобритании в академии доминирует культурная, интеллектуальная элита, воспроизводящая наличную классовую систему."
.
Тут смеялся)
А что тут такого. Стандартный для западного обществоведения, в массе - розового или красного, ритуальный язык.