Заседание Совета по культуре и искусству. Фото: kremlin.ru
Владимир Путин на заседании президентского совета по культуре поддержал предложение депутата от «Единой России» Елены Ямпольской законодательно запретить «сравнение нацистской Германии и СССР». Тому, кто смотрит эти заседания, заранее известна структура выступления любого участника. Оно состоит из двух основных частей. Как говорится, токката и фуга. Первая содержит фразы «…и спасибо вам, Владимир Владимирович» – за то что дали указание в свое время, заметили, поправили, подсказали. Затем следует вторая часть: докладчики (как правило, руководители бюджетных организаций культуры) перечисляют трудности, с которыми столкнулась отрасль – давая понять, что без очередного транша, льготы, субсидии или другой формы помощи от государства им «не выжить».
К двум обязательным частям выступления, однако, временами добавляется третья (это можно назвать произвольной программой), докладчики посмелее иногда ставят его даже впереди – или вообще вместо второго пункта! Вероятно, из-за того что формат видеоконференции снимает психологическое напряжение, – или во время пандемии все стало как-то откровеннее, – на нынешней встрече третий пункт звучал чаще, чем обычно. Суть его можно свести к перечислению всяких бюрократических препон, которые стоят на пути культуры. Отчетность мешает дышать свободно! Бюрократия, понимаешь, не улавливает тонкости, не чувствует нюансов! Она черства к человеку искусства!
И Шахназаров, и Калягин, и Мацуев, и сама Ямпольская говорят об этом; просто-таки возмущаются, – и даже временами перебивают президента! – до такой степени у нас порой все заформализовано! «Культуру нельзя рассматривать с точки зрения выгоды или эффективности»! Нельзя ли, мол, дать команду – чтобы были чуть почеловечнее, чтобы считались со спецификой отрасли. Поразительно, но выступающие не замечают, что третий пункт логичным образом вытекает из первых двух. Если вы все отдаете (в том числе и свои права художника) на откуп государству, оно и относится к вам соответствующе. Если бы все не было завязано на государственное финансирование, не появились бы эти бесконечные параграфы, формы и отчетности, ограничивающие свободу художника. Государство по природе своей не способно различать нюансы – как, допустим, кошка не различает оттенков цвета.
Однако самое удивительное на подобных встречах происходит потом: поругав бюрократию за черствость, докладчики следом… сами же требуют «усилить контроль» или и вовсе что-то запретить. Не нужно быть интеллектуалом, чтобы понять, что такое поведение самоубийственно.
