Ежегодная пресс-конференция Владимира Путина. Фото: kremlin.ru
Как и ожидалось, на своей большой пресс-конференции Владимир Путин легко ушел от ответа на вопрос об отравлении Алексея Навального и причастности к этому ФСБ. Ну как легко – фактически он признал, что ФСБ следила за Навальным, а также намекнул, что Навальный – агент американских спецслужб.
Государственный террор
Расследование Bellingcat, а также Der Spiegel, CNN и The Insider о том, как ФСБ следила за Навальным и скорее всего организовала его отравление, вышло за три дня до путинской пресс-конференции. На 15.40 четверга ролик Навального о расследовании набрал более 13 млн просмотров на Youtube. Понятно, что журналисты ждали каких-то комментариев от Кремля. Но Кремль молчал все три дня, пресс-секретарь президента Дмитрий Песков отменил ежедневное общение с журналистами, единственным комментарием представителя власти стали слова Сергея Лаврова на пресс-конференции в Загребе: «Все эти новости забавно читать, но манера, в которой эти новости преподносятся, говорит лишь об одном: что у наших западных партнёров отсутствует наличие каких-либо этических норм и какие-либо навыки нормальной дипломатической работы». И то, похоже, он комментировал скорее публикацию The Sunday Times о попытке второго отравления Навального в омской больнице.
Судя по расследованию Bellingcat, российского гражданина пыталось отравить государство с помощью своего официального института госбезопасности. Если раньше можно было гадать о том, что яд «Новичок» мог попасть в руки каких-то околовластных и/или бандитских структур, которые и решили угодить Кремлю, отравив оппозиционера, то теперь выходит, что нет, все проще. Проще и тупее, потому что оперативная группа ФСБ была раскрыта через анализ баз данных, к тому же – баз, которые собирает государство (в том числе по знаменитому «закону Яровой», инициированному как раз спецслужбами) и которые спокойно продаются на рынке.
Нет, конечно, мы все подозреваем, что ФСБ может заниматься чем-то таким. Чем она хуже ГРУ, например? Да и история КГБ говорит сама за себя. Но, с другой стороны, формальные доказательства – это формальные доказательства, это переход на новый уровень обвинения и на новый уровень осознания того, что в стране творится.
Поэтому расследование Bellingcat подогрело интерес к путинской пресс-конференции – у определенной аудитории, конечно. Допустим, у тех 13 млн, кто посмотрел ролик (не все из них в России, но, думаю, большинство). Молчание Кремля многими было воспринято как косвенное признание вины и незнание, чем ответить. Но нет – в Кремле, очевидно, тоже сообразили, что так интереса к событию будет больше.
