Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган
Global Look Press
В понедельник, 30 мая президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в пятый раз после начала «спецоперации» России в Украине позвонил президенту России Владимиру Путину. Первый их разговор прошел 24 февраля, всего через несколько часов после того, как российские войска пересекли украинскую границу. На этот раз Эрдоган снова предложил Путину решить все спорные вопросы с Киевом миром и прилететь в Стамбул на встречу с президентом Украины Владимиром Зеленским. До этого Анкара анонсировала телефонные переговоры «с участием Зеленского», но Путин, судя по решительным опровержениям пресс-секретаря Кремля Дмитрия Пескова, такую идею отверг с порога. Как впрочем и саму идею — в Кремле на этот счет вообще никаких комментариев не дали — встречи с Зеленским, для которой, как не раз повторял Путин, «еще не созрели условия».
Но Эрдоган не стал унывать. В тот же день, 30-го, он в четвертый раз после начала войны набрал Зеленского ради того, чтобы подтвердить ему готовность организовать их встречу с Путиным. «Зеленский в разговоре с Эрдоганом заявил о желании встретиться с Путиным», — бодро отреагировали российские СМИ, хотя такое желание так и не стало обоюдным.
Что изменилось после этих звонков? По большому счету, ничего. Хотя, как говорят, в телефонном блиц-туре Эрдогана есть и подводная часть. Якобы Путин на этот раз уже лично (раньше это делали лица пониже рангом) выразил недовольство поставками украинцам турецких беспилотников «Байрактар», и Эрдоган пообещал ему, что таких поставок больше не будет. А Зеленский якобы спросил у Эрдогана, когда же украинцам ожидать следующую партию байрактаров — всего Киев их приобрел, по неподтвержденным данным, больше полусотни, хотя официальный контракт 2018 года предусматривал поставку всего шести БПЛА — и Эрдоган ответил, что скоро все будет…
Владимир Зеленский и Реджеп Тайип Эрдоган. Фото: Адміністрація Президента України
Но и эта «подводная часть», даже если она существует, не меняет общей картины. Ну представьте: вот стоят невысокие Зеленский (слева) и Путин (справа) а между ними высокий, всему миру заметный Эрдоган, который пытается найти между ними точки соприкосновения, и весь мир вроде как должен сказать ему за это спасибо. Форма заслоняет содержание? Процесс задвигает результат? В Анкаре с подобными упреками категорически несогласны. «Турция — страна, у которой одинаково хорошие, продуктивные отношения как с Москвой, так и с Киевом, и таких стран больше нет, даже Китай не дотягивает до нашего уровня», — разъясняет на условиях анонимности турецкий дипломат. И добавляет:
«Мы не можем встать на ту или иную сторону конфликта. Но мы не можем и оставаться равнодушно-безучастными. Следовательно, нам остается так называемый «активный нейтралитет».
До сих пор политику «активного нейтралитета» проводила Швейцария: сколь бы ни были сложна и многогранна та или иная международная интрига или конфликт, страна будет руководствоваться только международным правом. Грубо говоря, есть страна-агрессор, и есть страна-жертва агрессии, все остальное от лукавого.
У президента Эрдогана, который по своему хотению начинает военные операции то против иракских курдов, то против сирийских, сложные отношение с международным правом. И его «активный нейтралитет» другого свойства.
