Профессор И. А. Ильин и князь С. Е. Трубецкой. Рисунок И. А. Матусевича, выполненный на борту "философского парохода", плывущего в Германию, 1922 г.
Источник: Википедия
После начала войны для меня лучшим инструментом, позволяющим удовлетворительно объяснять происходящее и одновременно довольно точно прогнозировать будущее, стало использование параллелей между сегодняшней Россией и Германией 1930-х. Эти параллели столь многочисленны и столь наглядны, что порой не веришь глазам.
В самом деле, аншлюс Крыма повторяет аншлюс Австрии, начиная от специфики обоих референдумов и заканчивая гитлеровскими идеологическими обоснованиями присоединения. Ситуация на востоке Украины, который в России с 2014 года пытаются называть Новороссией — это аналог прихода Гитлера в населенные немцами чешские Судеты, сопровождавшийся тогдашними Минскими соглашениями, которые современникам были известны как Мюнхенское соглашение, а потомкам — как Мюнхенский сговор. Ну а Украина сегодня — это Польша в 1939-м. Тут все совпадает вообще до мельчайших деталей.
Например, в 1939-м в Германии, как и сейчас в России, войну запрещалось называть войной (требовалось говорить «контрнаступление»). Немецкие газеты выходили с заголовками типа «Поляки бомбят Варшаву!», в качестве причин «контрнаступления» называлось то притеснение немцев в Польше (которое, к слову, действительно имело место), то «если бы мы не начали, они бы напали на нас». До «биологических лабораторий» в ведомстве Геббельса тогда не додумались, зато утверждали, что поляки, науськиваемые Великобританией, собирались применять против немцев химическое оружие. Ну а Великобритания в геббельсовской пропаганде занимала то же место, что в путинской пропаганде сегодня занимают Соединенные Штаты.
Сходство прослеживается даже на уровне исторических ролей — хотя моя главная мысль не об этом.
