Выборы как война. Кремль подходит к политическому процессу, как к «специальной операции». Что это значит для оппозиции?

Как выборы из права стали долгом, а потом превратились в обязанность голосовать так, как скажет начальство? Политолог Константин Киселев оценивает регресс политической системы России с точки зрения символов.

Часть 1. «Мы» и «они»: символический проигрыш оппозиции

Проигрывая раз за разом выборы, либеральная оппозиция логично корректирует свои действия. Голосование против партии власти и за любую другую с запоминающимся мемом «ПЖиВ» было достаточно успешной тактикой, но особых очков собственно организаторам не принесло. Бойкот выборов на протяжении нескольких электоральных циклов наконец-то был признан негодной тактикой и стратегией. Умное голосование, то есть голосование за сильнейшего даже из псевдооппозиционых партий, хоть и вызвало массу идеологической критики с позиций необходимости соблюдать чистоту политической позиции, но некоторых результатов достигло. Было опробовано множество способов добиться успеха. И локальные успехи были.

При этом за бортом остается символический фон, на котором разворачиваются по свой сути тактические бои. Проще говоря, стратегическая расстановка сил-символов не меняется, а потому все тактические ухищрения к масштабным победам привести просто не могут.

Борьба за символы, за смыслы, за эмоции — не просто значительная часть любой предвыборной кампании, но ее основная составляющая. Пожалуй, сегодня в России существует всего лишь одна более эффективная технология, способная противостоять эффективной символической политике. Однако эта технология — прямого подкупа и принуждения — находится, в отличие от технологий символической политики, вне правового поля и вне рамок нравственности либеральной оппозиции.