Unsplash.com
Мы все примерно представляем себе, как работает цензура и как возникает тенденциозность в подаче информации в государственных СМИ (неважно, российских или северокорейских). Есть определенная идеологическая канва, есть государственная позиция по конкретным вопросам, для обоснования которых журналисты подбирают удобные факты и интерпретации. Тенденциозность олигархических СМИ работает похожим образом, но вместо целостного идеологического нарратива и искажения информации по широкому кругу вопросов, тенденциозный подбор фактов и подача материала появляются там и тогда, где это соответствует интересам конкретного олигарха. Такого рода цензура привычна, однако последнее время я часто сталкиваюсь с цензурой и тенденциозностью другого рода — назовем ее цензура wishful thinking, принятия желаемого за действительное. Это когда вроде бы нет конкретного заказчика и бенефициара тенденциозной подачи информации и искажения фактов, но в силу того, что и большинство аудитории, и сами журналисты хотят верить в определенную картину мира, то факты, ей противоречащие, последовательно игнорируются, а факты, которые можно хоть как-то использовать для подтверждения желаемой картины мира, выдергиваются из контекста и интерпретируются с вопиющей тенденциозностью.
Подобная цензура wishful thinking наблюдается во многих странах и темах, но я разберу ее на близком мне примере — как вопросы влияния санкций на российскую экономику и ее текущего состояния преломляются в информационном пузыре украинских и российских оппозиционных СМИ. (Сразу скажу, что в российско-патриотическом информационном пузыре присутствует абсолютно симметричное искажение информации, но в отношении перспектив экономики стран Запада: там так же верят в коллапс американской экономики, замерзающих европейцев, крах доллара и т.п. Я мог бы привести совершенно аналогичный набор примеров на эту тему, однако рассказ про «ту сторону» в этом смысле никого бы не удивил). Я каждую неделю даю, наверно, с десяток комментариев и интервью по этим вопросам, так что опыт у меня большой.
Начну с локального примера. Несколько дней назад на каком-то уральском заводе с задержками по зарплате директор высказался в том духе, что в условиях войны работникам надо «затянуть пояса». Эту новость сразу же подхватывает множество СМИ, в том контексте, что вот-де столько денег на войну тратят, а россияне без зарплат сидят. Тут же кто-то находит информацию, что задолженность по заработной плате в России в июне 2022 года составляла 890 млн рублей, медиа начинают эту цифру обсасывать. Ко мне с просьбой прокомментировать конкретно задолженность по зарплате обратились четыре разных СМИ. Я лезу в интернет и смотрю официальную статистику, из которой следует, что в июне 2021 года задолженность по зарплате составляла 1585 млн рублей. Т.е. задолженность год к году снизилась почти в два раза (молчу уж о том, что цифры задолженности составляют десятые доли процента от месячной зарплаты по стране и ни с какой точки зрения не могут быть названы заметной проблемой). Всем обратившимся журналистам называю эти цифры. Те СМИ, которые брали мой комментарий для текста, его не используют, а те СМИ, что просили меня включиться в эфир, начинают подводку к интервью с того, что задолженность по зарплатам в России выросла, несмотря на то, что я им перед эфиром сказал прямо противоположное.
