Когда мы в 1992 году уезжали из Петербурга, я не знала, смогу ли еще когда-нибудь снова приехать в Россию. Место моего рождения превращалось в тень, воспоминания и слухи. В последующие годы друзья родителей тоже бежали из России кто как мог — мы только и слышали, что про анархию 90-х: все, кого мы знали, так или иначе пострадал. И все равно я скучала по России, хотя на новом месте — на Западе — научилась ее бояться. Мне не хватало запаха лип в нашем дворе после дождя, звука проходящего поезда и угла, под которым падал свет.