В издательстве «Новое литературное обозрение» вышло второе издание книги профессора общего и сравнительного литературоведения Александра Строева «Авантюристы Просвещения». Она посвящена теневой стороне эпохи Просвещения и рассказывает об искателях приключений, алхимиках и обманщиках, знаменитых авантюристах и литераторах, побывавших в XVIII веке в России: Казанове, Калиостро, Бернардене де Сен-Пьере, Чуди, братьях Занновичах и не только. Их истории служат своеобразным зеркалом, в котором отражается не столько сознание, сколько подсознание общества: его тайные желания и надежды, страхи и фантазмы.

Особое подозрение вызывали у государыни иностранцы, приезжавшие в Россию незваными. Анализируя свою неудачу, Казанова задним числом дает рецепт успеха: надо получить приглашение в Россию через дипломатов — или, добавим, через корреспондента Екатерины II Фридриха Мельхиора Гримма (даже французский посол, граф де Сегюр, прибегал к его покровительству). Попав в сферу деятельности российской бюрократической машины, став ее частью, человек мог рассчитывать на хорошее место и солидное жалованье, на оплату дорожных расходов, даже если вовсе не справлялся с обязанностями, как подруга Казановы актриса Жюли Вальвиль.

В «Истории моей жизни» Казанова этот рецепт приписал себе, в «Опровержении „Истории венецианского государства»» (1769) — банкиру Деметрио Папанелопуло, в «Диалоге с принцем» — Билиштейну. В мемуарах он умолчал о лотарингце (забыть не мог, ибо письма его хранил, не выбросил), как бы разделив его на несколько персонажей: Вальвиль получила ангажемент и подъемные, Кампиони досталась жена-англичанка, обыгранному в Риге русскому дворянину — служба в Коммерц-коллегии, самому Казанове и слуге Альберту (Ламберу) — математические познания и планирование каналов («Вы инженер-гидравлик?» — спрашивает Фридрих II Казанову; вместе с Альбертом венецианец инспектирует рудники в Курляндии и составляет чертежи каналов и шлюзов для осушения низменностей и добычи ископаемых). Хорошо известно, что Казанова точен в мелочах, зачастую ненужных, тогда как плавное и логичное повествование обманчиво: венецианец сглаживает углы для удобства читателя. Для того чтобы понять стратегию его поведения в России, причину неудач, надо уяснить писательскую задачу венецианца. Казанова не обманывает: он предлагает особый ракурс чтения с помощью достаточно хорошо скрытых литературных приемов. Анализировать необходимо не только сказанное, но и то, о чем он умолчал или, наоборот, написал с чужих слов. Рассказ Казановы о годовом пребывании в России построен как повествовательное единство с кольцевой структурой и рифмовкой эпизодов. Техника внутренних предсказаний выстраивает события в логическую цепочку. Их структурируют четыре доминирующие темы мемуаров: власть, театр, любовь, деньги; история поражения рассказывается в различных регистрах.