В импринте «ЛЕД» издательства «АСТ» вышла книга «Кризис повествования. Как неолиберализм превратил нарративы в сторителлинг».
В своих философских эссе Бён-Чхоль Хан анализирует современного человека, окруженного бесконечными нарративами, повествованиями и историями. Однако, несмотря на эту бурю смыслов вокруг, мы, кажется, утратили возможность чувствовать и понимать истинное повествование — и оказались в «постнарративном мире».
Цифровое общество полностью подчинено информации, и с каждым днем ускоряется процесс «денарративизации». Поток информации, который, по сути, является бушующим океаном данных, «удушает дух» истории. Несмотря на то что мы все быстрее обмениваемся информацией и производим ее, онлайн и офлайн, «мы больше не рассказываем друг другу истории. Мы публикуем, делимся и ставим лайки».
В своем эссе «Конец теории» Крис Андерсон, главный редактор Wired, утверждает, что непредставимо большие данные делают теории совершенно излишними: «Сегодня компаниям вроде Google, выросшим в эпоху огромного изобилия данных, не нужно прибегать к неправильным моделям. В действительности им больше не нужно прибегать к моделям вообще». Основанная на данных психология или социология якобы позволяет точно предсказывать человеческое поведение и управлять им. На смену теориям приходит прямое сопоставление данных:
«С любой теорией человеческого поведения, от лингвистики до социологии, покончено. Забудьте таксономию, онтологию и психологию. Ну кто может сказать, почему люди делают то, что они делают? Они просто это делают, а мы можем отследить это и измерить с беспрецедентной точностью. Если у вас достаточно данных, числа говорят сами за себя».
Большие данные, собственно, ничего не объясняют. Из больших данных следуют только корреляции между вещами. Корреляции — это самая примитивная форма знания. Они ничего не дают понять. Большие данные не могут объяснить, почему вещи так относятся друг к другу. Не устанавливаются ни каузальные, ни понятийные взаимосвязи. Почему-это-так сменяется беспонятийным это-вот-так.
По моим наблюдениям значительная доля философов, возможно не меньше половины, не воспринимает свою область в качестве науки. Проблема однако в том, что философия имеет свои прикладные, практические аспекты: она используется как аналитический инструмент в других дисциплинах. Примерно как математика в инженерных областях. В этом качестве она никак иначе как наука оформляться не может. Поэтому эта внутренне конфликтная двойственность неизбежна.
Философия дает науке не инструмент, а скорее мотивацию, дисциплину, и их баланс. Наука к этому балансу очень чувствительна. Чуть пережал с мотивацией и недожал с дисциплииной - и это уже псевдонаука развлекательного или религиозного типа. Наоборот, чуть перебор дисциплины - и это уже бюрократия и чисто-бизнес.
Философия как аналитический инструмент? С интересом посмотрел бы на какой-нибудь пример. Я воспринимаю слово "философия" примерно как "размышления о месте человека в окружающем мире". А вы считаете по-другому?
Примеров много. Политические науки, теория управления, психология, теория культуры, социология, педагогика — эти и некоторые другие дисциплины используют отсылки к соответствующим философским концепциям. Зачастую как готовые формулы.
Говорить, что философия это "размышления о месте человека в окружающем мире" можно, но звучит уж очень размыто и при таком определении она и правда выглядит как один из литературных жанров. В каждой из философских субдисциплин своя аналитика, зачастую весьма изощренная и трудная в освоении. Свои задачи, методы, доказательства, опровержения… В этом смысле действительно исключительно похоже на математику.
На всякий случай уточню, что философия — не моя предметная область. Просто знаком с базовым инструментарием.
Из всего перечисленного на науку тянет только теория управления, и только когда в смысле теория автоматических систем управления или теория нелинейных систем. А методы и доказательства философии принципом Поппера проверку на научность не проходят
С вашим суждением, что перечисленные мною области ненаучны я даже спорить не хочу. Но дело же не в этом. В каждой из них есть свои запросы на понимание чего-то — где-то этических вопросов, где-то философско-антропологических, где-то политико-философских или еще каких. И они не разрабатываются там самостоятельно, а берутся уже готовыми из соответствующих разделов философии.
И не находите ли вы некоторого противоречия в том, что методы и аргументы философа Поппера используются вами для доказательства ненаучности философии?