Улица Сибирская. Книжный магазин Ольги Петровской 1887 – 1902
В 1870 году в провинциальную Вятку прибыл молодой еще, но уже многое повидавший человек. Раймунд-Юзеф Корвин-Пиотровский, поляк, дворянин из старинного рода. Прибыл в ссылку с каторги. Шесть тяжелых лет до этого он провел в Нерчинских рудниках (о жизни Нерчинского каторжного района «Север» однажды рассказывал).
Вообще-то Юзеф Пиотровский собирался стать врачом. Учился на врача в Петербургской медико-хирургической академии. Но когда в 1863-м Польша восстала — рванулся освобождать родину, бросив учебу. Восстание провалилось, и выживших его участников ждала тяжелая судьба. Нашего героя лишили дворянства и всех прав и приговорили к каторге. Позже приговор смягчили, но вернуться в столицу и продолжить учебу он уже не мог. Местом жительства выбрал Вятку.
И нашел работу, которая определила всю его дальнейшую, пожалуй, счастливую уже жизнь.
Александр Красовский и его библиотека
Вятка, конечно, глушь, но и в Вятке был свой центр притяжения для интеллектуалов (кстати, интеллектуалов в городе хватало: многие ссыльные обитали там). Собирались местные вольнодумцы в библиотеке с читальным залом. Содержал библиотеку, а также типографию («печатню») и маленький книжный магазин Александр Красовский, преподаватель российской словесности для старших курсов в здешней духовной семинарии.
Кстати, Виктор Васнецов, отец русского модерна, попович из-под Вятки, — как раз ученик Красовского.
Красовский — тоже ссыльный, связанный и с мятежными поляками, и с русскими оппозиционерами. Прочим ссыльным, товарищам по несчастью, помогал, как мог. Пиотровский стал управляющим, а заодно еще и корректором в «Печатне Красовского».
Киров. «Книжный» дом А. А. Красовского. 1950-е
Обжиться было не так уж трудно — в Вятке к тому времени образовалась целая колония ссыльных поляков. Довольно скоро Пиотровский женился — но не на полячке, а на русской, дочери местного жителя Платона Ивановича Пущина Ольге. Платон Иванович — уточним на всякий случай — не сын пушкинского приятеля, просто однофамилец.
Жизнь, однако, спокойной не была. Красовский лично знал Добролюбова и Чернышевского, коллекционировал запрещенную литературу и охотно снабжал ей всех интересующихся, включая собственных учеников-семинаристов. У полиции был, разумеется, на плохом счету.
В 1863-м — как раз тогда, когда Пиотровский сражался за свободу Польши, — магазин и библиотеку Красовского уже закрывали после того, как несколько участников его кружка засветились в «казанском деле» (отделение революционной «Земли и Воли» в Казани готовило вооруженное восстание, из которого, впрочем, ничего, кроме арестов не вышло). Самого Красовского тогда не тронули, и он снова открыл библиотеку с книжным, но следили за ним пристально.
