Иллюстрация: Александр Бенуа. Азбука. Ять (фрагмент)
Евгений Ройзман (в реестре «иноагентов» в России. — Republic) не так давно разразился в сетях тем, чем он давно уже разражается по любому раздражающему его поводу. На этот раз всплеск мата был спровоцирован употреблением «Медиазоной» (в реестре «иноагентов» в России. — Republic) феминитива «педиаторка» по отношению к Надежде Буяновой. «Х****рка, ****ли. Напишите — врач», — взорвался Ройзман. А саму историю, думаю, вы помните: на детского врача настрочили донос за антивоенное высказывание, Буянову арестовали, ей грозит до 10 лет тюрьмы. Адъ!
Я упоминаю Ройзмана, поскольку он самый известный из тех, кого выводит из себя публичное употребление новых феминитивов, особенно к суффиксом «к», которых в последнее время появляется много. В смысле — и феминитивов, и возмущенных ими. Взять хоть суд над авторками спектакля «Финист — Ясный сокол». По причине якобы оправдания терроризма в тюрьме уже второй год и сценаристка Петрийчук, и режиссерка Беркович. Это заставляет негодовать сотни тысяч человек. Их возмущает и то, что режиссерку отправили под суд, и то, что в судебных репортажах той же «Медиазоны» Беркович называют «режиссеркой» (недавно процесс закрыли от прессы и публики, писать о нем станет едва ли возможно). При этом феминитив «сценаристка», образованный от маскулятива «сценарист» при помощи ненавистного «к», воспринимается спокойно. Точно так же никого не возмущают «журналистка», «артистка», «скрипачка», «москвичка» или «таджичка».
Вообще в русском языке, если верить замечательной филологине и авторке книги «Как называются женщины» Ирине Фуфаевой, существуют 11 суффиксов для образования феминитивов. И пресловутый «к», вокруг которого сегодня ломаются копья, стулья и мозги, — это не один, а несколько суффиксов-омоформов с различной семантикой. Например, один из «к» является уменьшительным суффиксом, как в паре «рука» — «ручка». Но феминитивный «к» никакого уменьшения или пренебрежения не содержит. «Акробат» — «акробатка»: паритет полный…
Прочитайте, ей-богу, книгу Фуфаевой! Очень своевременная книга!
Но я пишу это вовсе не затем, чтобы привлечь внимание к достойнейшей книге (хотя и не без этого). Куда интереснее обратить внимание на некоторые закономерности, которые выявляет война за чистоту языка. А ведь это и правда война, в которую включился уже и Кремль, если судить по решению Верховного суда России (или все же «судка», с пренебрежительным значением?). Верховный суд постановил, что использование феминитивов, цитирую, «руководительница, директорка, авторка, психологиня» является признаком участия в ЛГБТ-движении, которое, в свою очередь, этот же суд признал террористическим. Сказал «руководительница» — готовься отправиться в тюрьму, и надолго. В тюрьму, Карл!
И вот теперь — о некоторых законах войны, даже когда до тюрьмы не доходит.
