Патриотические декорации Z у входа в Парк Горького
Политологи Брайс Хехт и Грэм Робертсон и социолог Сэм Грин предлагают новую интерпретацию отношения россиян к войне с Украиной. Не отрицая того, что граждане России в целом поддерживают войну, они считают, что исследователям лучше сформулировать вопрос по-другому: а им вообще есть до нее дело?
Этот перевод статьи, написанной для Russia Post, публикуется с разрешения авторов и редакции. Оригинал можно прочитать тут.
Внешне наблюдаемое общественное мнение россиян о войне с Украиной оказалось поразительно инертным. На протяжении двух с лишним лет боевых действий, включая успехи и поражения на фронте, рост потерь, экономические трудности, обстрелы украинцами российских городов и мятеж Евгения Пригожина, разрыв между самым высоким и самым низким уровнем поддержки войны в опросах «Левада-центра» (в России внесен в реестр «иностранных агентов». — Republic) составляет всего 10 процентных пунктов (80% в марте 2022 года и 70% в августе 2023 года).
Действительно, за последние 12 месяцев колебания уровня поддержки в опросах «Левады» практически не выходили за пределы статистической погрешности. При этом с марта 2022 года поддержка Владимира Путина остается на уровне, сопоставимом с посткрымским rally around the flag, сплочением вокруг флага, после Крыма 2014 года, а доля респондентов «Левады», считающих, что страна «движется в правильном направлении», в начале 2024 года выросла на 10 процентных пунктов по сравнению с предыдущим пиком 2014 года.
Споры об общественном мнении в России
Аналитики расходятся во мнениях относительно того, что следует понимать под очевидным застоем в этих показателях.
Для одних очевидный высокий и устойчивый уровень поддержки мало о чем говорит. С самого начала полномасштабного вторжения исследователи указывают на признаки широко распространенной «фальсификации предпочтений», то есть на то, что многие скрывают свои истинные чувства по отношению к войне и/или Владимиру Путину, отвечая на вопросы социологов. Это согласуется с данными о том, что значительная часть роста поддержки Путина после аннексии Крыма в 2014 году также была неискренней, хотя у исследователей остаются серьезные вопросы к методике выявления разницы между «истинными» и «ложными» предпочтениями.
