Бойцы британской Лёгкой дивизии (в зелёной форме) впереди товарищей из стрелкового полка форсируют реку Альма под русским огнём. 20 сентября 1854 года
Изображение: onthisday.com / British Battles / Louis Johns
Крымская война — одно из многих событий прошлого, вокруг которых велик соблазн возвести непротиворечивую мифологему. В диапазоне от «отсталая Россия самонадеянно развязала войну против половины мира и потерпела в ней позорное поражение» до «миролюбивая Россия незаслуженно столкнулась с подлой коллективной агрессией и почти одержала победу». Однако, как это часто бывает, историческая реальность оказывается куда сложнее упрощённых формул, выведенных задним числом.
Многое о войне 1853–1856 годов позволяет понять разбор дебютного и при этом не самого известного сражения её ключевой кампании — на собственно Крымском полуострове. 20 сентября (8-го по старому стилю) 1854 года российские войска в оборонительном сражении на реке Альме не смогли сдержать натиск союзных франко-британо-османских сил.
Само по себе поражение у невеликой крымской речки для Российской империи не выглядело ни позором, ни катастрофой. Противники в нём открыли свои слабости, понесли сопоставимые с солдатами царя Николая I потери и существенно не приблизились к итоговой победе в войне. Ряд русских полков проявил на Альме подлинный героизм. Тем не менее, сентябрьская неудача 1854 указала николаевской России на ряд фатальных недостатков у её армейской машины, исправить которые на ходу не представлялось возможным.
Шли на Севастополь, а подхватили одни болезни
Причины и повод для Крымской войны — пресловутый спор вокруг иерусалимских ключей, российская оккупация дунайских княжеств и создание антипетербургской коалиции Великобритании, Франции, Османской империи и Сардинского королевства — всё это темы для отдельного цикла статей. Однако ряд связанных с ними нюансов стоит держать в уме при разговоре об Альмском сражении.
Для Лондона и Парижа решение вместе воевать против России во многом вышло спонтанным. В обеих европейских столицах хватало видных генералов и крупных политиков, считавших неописуемой блажью драться с русскими ради безопасности стагнирующих османов. Вдобавок, многие французы с англичанами по традиции видели главных врагов своих империй друг в друге, а не в полузнакомом монархе из далёкого Санкт-Петербурга.
Луи-Наполеон Бонапарт (будущий император Наполеон III, крайний справа) обсуждает с доверенными людьми антиреспубликанский переворот, ночь на 2 декабря 1851 года. Второй слева — генерал Арман Леруа де Сент-Арно, будущий маршал и победитель на Альме
Изображение: Wikipedia / Eugène Leguay
