Пост-Аляскинские тезисы. Новый анализ ситуации вокруг войны в Украине в рубрике «Прошу слова»

Republic продолжает рубрику «Прошу слова» с ⁠лучшими письмами и репликами наших читателей. Наш подписчик, представившийся Хаимом Иоффе, курьером службы доставки, анализирует ситуацию пост-Аляски. Дональд Трамп продолжает из раза в раз повторять, что его разочаровал Владимир Путин. Вот только влияет ли это разочарование на позиции Украины?

После встречи на Аляске пресса, как западная, так и релокантская, подняла фестиваль юмора со смакованием мелких деталей типа положения рук обоих участников во время пресс-подхода. К делу это не относится.

0. Помимо фестиваля юмора, значительная доля прессы и соцсетей ударилась в морализаторство типа с какой это целью Трамп принимает того, кому место в Гааге. На это мы можем ответить, что для отправки Путина под трибунал в Гааге необходим не просто проигрыш им войны вчистую, но вход в Москву армии противника. После описанной Вудвордом телефонной истерики Лаврова тогдашнее руководство США приняло решение об ограничении военной помощи Украине, что снизило шансы на успешный штурм Донецка (не говоря о Ростове или Москве) до околонулевых.

0а. Возможно ли задержание Путина до его отставки? Задержание Путина в каком-либо иностранном аэропорту, о котором массово судачат в соцсетях, очевидно невозможно. Просто потому, что Путин, по крайней мере до конца войны, никогда не появится на территории страны, подписывавшей Римский статут — даже формально входящей в БРИКС Бразилии. (В Монголии он появлялся, но в случае его задержания в Монголии ВС РФ (а возможно, и НОАК) совершили бы марш-бросок на Улан-Батор).

0б. Вспомним также, что в годы ВОВ Сталин запрещал Судоплатову теракты в Берлине. (Ибо гибель Гитлера или его уход с поста рейхсканцлера могла бы привести, как опасался Сталин, к сепаратному миру Германии с Британией и США). Сам Путин (посредством Герасимова) приостанавливал обстрелы прифронтовых городов во время визитов туда Зеленского. На данном основании мы можем полагать, что если Путин полетит в Будапешт или Стамбул над территорией Украины, его самолет не будет сбит.

0в. Другим предметом массового обсуждения в соцсетях служит возможное свержение Путина его собственными подчиненными. Почему-то считается, что основная причина неприязни к Путину среди лиц, способных к силовому действию — это невозможность посещать Лазурный берег. Данное мнение нам не представляется разумным: для кого ценнее всего в жизни Лазурка, тот вряд ли решится на действия, могущие грозить Бутыркой (если не «Новичком»). Свержение Путина путем заговора высшего офицерства конечно возможно, по крайней мере теоретически, но это будут точно не те люди, которые выдадут Путина в Европу ради поездок на Лазурку. Скорее это те, кто станет строить социализм в лучшем случае белорусского, а скорее северокорейского образца. Сам же Путин в таком случае закончит скорее как Тараки или Хайле Селассие, но точно не как Милошевич.

0г. Попытка перестать общаться с Путиным, но не предпринимать в его отношении никаких мер, не приведет не только к поражению Путина (в смысле недостижения им заявленных целей), но даже и к его международной изоляции. Собственно, за минувшие три с половиной года в России побывали многие незападные лидеры, включая Си и Моди. Встреча Путина с Трампом на Аляске — не прорыв изоляции, а только признание очевидного.

1. В прессе доминирует мнение, что саммит на Аляске закончился ничем, пшиком. Это неверно. Важнейший результат саммита состоит в фактическом отказе Путина от требования передачи ему городов Запорожье и Херсон: Путин огласил, что готов довольствоваться только Донецкой областью целиком (Луганская и так полностью подконтрольна ВС РФ), в то время как Запорожской и Херсонской областями — по линии фронта. Фактически это означает заявление четкой переговорной позиции (предыдущая была заведомо недостижима военным путем и могла рассматриваться только как троллинг). Пусть встреча Путина с Трампом на Аляске — не прорыв путинской изоляции, но это прорыв в другом смысле: в смысле выхода Путина из режима презрительного военного троллинга и перехода к режиму активного поиска перемирия.

Трудно сказать, что именно сподвигло Путина войти в режим активного поиска перемирия. Может, это резко выросшие бюджетные дефициты, может, это угроза массовых банкротств застройщиков, может, введенные Трампом вторичные санкции в отношении Индии (эффективно снизившие цену на российскую нефть). Важно, что проблемы Путина именно в экономике, в отличие от Украины, испытывающей трудности с комплектованием армии.

1а. Основное ограничение ВСУ сегодня (в отличие от летнего наступления 2023 года) — не вооружение (дроны, снаряды и т.п.), а собственно люди, комплектование армии. При этом ужесточение мобилизации в Украине не получается политически (возможно, подходящий момент упущен уже и в военном смысле). Поэтому поставка новых танков, артиллерийских систем и т.п. (сверх идущих на замену уничтоженным) может не дать эффекта, ожидавшегося 2–3 года назад (исключение — БМП Bradley и мобильные системы ПВО ближнего тыла, их много не бывает). Намного больший эффект в плане сдвига шансов, кто лопнет первым — российская экономика или ВСУ, дают санкции.

Например, прошла незамеченной отмена в январе 2025 года лицензии 8L, выданной в феврале 2022 года Байденом европейским банкам и позволявшей обходить американские банковские санкции, запрещающие всякие расчеты с РФ как страной-агрессором. Европейцы все эти 3 года использовали эту лицензию, чтобы продолжать покупать российские энергоносители в огромных масштабах. Отмена этой чудо-лицензии была одним из первых решений кабинета Трампа: европейцев предупредили за 3 месяца, что после истечения действия лицензии в апреле продления не будет. Сегодня у Европы больше нет способа рассчитываться за российские энергоносители, избегая американских санкций.

2. Второй и тоже важный (для Путина) результат саммита состоит в том, что Трамп перестал (по крайней мере пока) говорить с ним в ультимативном духе. Да, переход от троллинга к торгу позволил Путину избавиться от трамповских ультиматумов и довлеющей угрозы выхода Трампа из переговоров с Путиным и перехода к карательным мерам: поставкам оружия Украине, вторичным санкциям, поимке «черных» танкеров и т.п. Теперь мяч на стороне Зеленского и европейских лидеров, и любые их предложения можно перевести в формат ни к чему не обязывающих встреч в Стамбуле, пока Зеленский не согласится добровольно вывести ВСУ из оставшейся части Донецкой области (либо пока война не закончится исчерпанием ресурса одного из участников — либо российской экономики, либо ВСУ).

3. Трамп высказал достаточно странную мысль (возможно, транслированную ему Путиным) о том, что нацелен не на прекращение огня, а на подписание «всеобъемлющего мирного договора». На наш взгляд, это попытка (со стороны Путина) «замылить» диалог. Сначала подписывают перемирие, потом уже полноценный мир. Под огнем можно обсуждать только прекращение огня, а все остальное обсуждается уже после перемирия, в тиши кабинетов. Тот факт, что Путин взял с собой на саммит Силуанова и Дмитриева, не имеющих отношения ни к армии, ни к МИД, уже мог означать, что никаких официальных соглашений на саммите заключено не будет.

Подавляющее большинство войн со времен по крайней мере Крымской заканчиваются именно так: вначале главы государств обговаривают важнейшие параметры прекращения огня (линии прекращения огня, организация обмена пленными, функционирование пограничных переходов и т.п.). С этого момента заключается перемирие — формально на небольшой срок, но с автоматическим продлением. Далее организуется военная комиссия по перемирию — именно военная, в нее входит равное число генералов с каждой стороны, а председатель назначается от какой-либо нейтральной страны. Гражданских политиков среди членов комиссии с правом решающего голоса нет — есть только генералы. Допускаются доклады гражданских лиц по гуманитарным вопросам (пленные, беженцы и т.п.), в случае если по данным вопросам требуется решение комиссии. Работа комиссии (определение порядка развода войск, контроль за демилитаризованной зоной и т.п.) продолжается все время ее существования. Роспуск комиссии возможен лишь в трех случаях: в случае подписания мирного договора, в случае ввода внешнего миротворческого контингента и в случае отказа одной из сторон продлевать перемирие и тем самым возобновления войны.

В случае неприязни между главами государств-сторон они подписывают перемирие не друг с другом, а с посредниками. Например, в 1953 году перемирие в Корейской войне подписывали представители, назначенные Маленковым и Мао с одной стороны, Эйзенхауэром с другой, о доверии которым, в свою очередь, объявили Ким Ир Сен и Ли Сын Ман соответственно. Личная встреча глав воюющих государств для перемирия не требуется. Это одна из причин, по которой мы полагаем встречу Путина с Зеленским в ближайшем будущем маловероятной.

3а. Все разговоры о «частичных перемириях», таких как странное «воздушное перемирие», мы полагаем бессмысленными. Если война продолжается, то удары по любым военным объектам противника имеют военный смысл и тем самым оправданы в рамках войны. А если так, то не обремененный моральными ограничениями противник может бить по гражданским, а на любые претензии третьих сторон нагло отвечать «ой, вы знаете, мы били по военным, могли случайно и промазать». Если же договориться о запрете любых авиаударов дальше, скажем, 25 км от линии фронта (отдельный вопрос, разрешены ли удары из РСЗО), то тогда придется запрещать и Украине удары по российским НПЗ, что реально ведет только к затягиванию войны и тем самым к увеличению числа жертв. Число дальних авиаударов может быть сильно снижено (и последние недели их ограничивала сама РФ), но не до абсолютного нуля.

4. На саммите Трампа с Зеленским и европейскими лидерами в понедельник всплыла несколько странная тема послевоенных «гарантий» США и европейских стран Украине. Как мы понимаем, речь может идти:

• либо о каких-либо предварительных (в ближайшее время после войны) действиях США и европейских государств, осложняющих РФ возможную повторную агрессию против Украины (в будущем);
• либо об обещании США и европейских государств осуществить в случае повторной агрессии РФ на Украину некие действия, осложняющие РФ ход агрессии (например, помогающие Украине быстро создать фронт обороны).

К предварительным действиям могут относиться:а) поставки оружия;б) помощь в создании военных производств;в) размещение резервных войск (на западе страны, с тем чтобы высвободить побольше украинских войск для линии прекращения огня);г) размещение в Украине военных наблюдателей;д) размещение собственно миротворческого контингента с полномочиями открывать огонь в обе стороны.

В пунктах «г» и «д» речь о контингенте стран НАТО — незападные миротворцы и наблюдатели рассматриваются отдельно.

К действиям во время агрессии относятся:е) поставки оружия;ж) экономические санкции в отношении агрессора;з) размещение резервных войск (на западе страны, с тем чтобы высвободить побольше украинских войск для линии фронта);и) авиа- и морские удары по войскам агрессора в Украине;к) авиа- и морские удары по территории агрессора;л) непосредственное военное участие в боях в Украине;м) непосредственное военное участие в боях на территории противника.

Как мы помним, в 1991 году США непосредственно своими войсками пресекли агрессию Ирака в Кувейте, а в 1999 году путем массовых авиаударов пресекли югославскую операцию в Косово. (Участие США в израильско-иранской войне в июне сего года носит скорее церемониальный характер). Возможно ли повторение подобных акций в настоящее время? Нет, в настоящее время США на подобные акции не решатся. Причиной тому конфликт внутри самих США между идеологиями (если угодно, можно назвать их «глобальные проекты»), которые мы условно называем «левый ультраглобализм» (или «левый либерализм») и «империализм США», и которым грубо соответствуют демократическая и республиканская партии. (В мире есть и третья глобальная идеология — это империализм КНР, но здесь о ней речь не идет). Если США, в условиях длящегося внутреннего конфликта решатся на военное вмешательство, оппозиционная партия будет саботировать военные усилия правительства (в частности, может поднять «антивоенный» вой в прессе, митинги и т.п.). Только после разрешения идеологического конфликта, возобновления двухпартийного консенсуса можно будет всерьез обсуждать военное вмешательство США. В настоящее же время со стороны США возможны лишь пункты «а», «б», «г», е, «ж». Варианты и) и даже к) возможны только в случае их кратковременности. Прочие варианты в настоящее время исключены.

Военное вмешательство европейских стран еще менее вероятно. Каковы бы ни были партийные расклады, общественное мнение этих стран (кроме, пожалуй, Финляндии) крайне чувствительно к возможным потерям. Более того, в столичном среднем классе этих стран, а во многом и в рабочем классе господствует мнение, что лучше сбежать от конфликта, чем защищать свою страну, не говоря уж о чужой стране. Что миротворцы, что резервные войска эффективны тогда, когда они готовы обстреливать обе стороны (в т.ч. русских) и быть обстреливаемы обеими сторонами (в т.ч. русскими). Без готовности убивать и умирать, без солдатского фатализма теряется смысл их существования. Во многих странах Западной Европы есть профессиональные спецназы, авиационные и ракетные части, но «основная» часть их армий, пехотные и танковые соединения — декорация.

Кроме того, в течение последних 35 лет шел демонтаж ВПК этих стран. Сэкономленные средства шли либо на повышение социалки (подарок самым бедным), либо на снижение корпоративных налогов (подарок самым богатым), либо на «борьбу с изменениями климата» и помощь мигрантам из стран третьего мира. (Похоже, жертвы богам Климата и Миграции стали государственной религией в большей части Европы и в демократических штатах США). Для восстановления ВПК Европе придется либо резать социалку, либо увеличивать налоги на корпорации, либо отказываться от своей «религии» (субсидирования ветряков и электромобилей, а также «премиальных» групп населения. Население Европы, возможно, и поддержало бы крайнюю из альтернатив, но для элит это жестокий харам). Поэтому сейчас, после объявления Трампом желания ограничить военную поддержку европейских стран, те производят бюджетные заимствования в надежде «пересидеть» Трампа, подобно тому как лет 25 назад российские сенаторы (Егор Строев, Петр Сумин, кто их помнит сегодня) думали пересидеть Путина. Да, европейские элиты предпочтут посидеть на стульчиках у трамповского стола, но не отказываться от своей розово-зеленой «религии».

Для США разговор о гарантиях — попытка прикрыть бумажками внутренний конфликт, для Европы — разнеженность и безволие.

4а. Отдельный интерес представляет ограничение Трампом военной поддержки европейских стран. Возможно, Трамп рассчитывает, что усиление европейского ВПК будет укреплять как рабочий класс Европы, так и реальный сектор большого бизнеса, что в свою очередь сыграет в пользу усиления единомышленных Трампу европейских партий. Кроме того, войнушка на востоке Европы, поток беженцев и т.п., вынуждает европейцев (особенно немцев) быть сговорчивее. (У демократов мог быть ещё мотив «наказания» европейцев за нежелание подписывать TTIP, но вряд ли это относится к Трампу).

4а-1. В связи с вышеизложенным, весь сегодняшний шум насчет «ввода войск коалиции желающих (западных стран) в Украину» мы воспринимаем как пустой звук. Войска США (формально ООН) были введены в Корею в 1950 году вопреки воле Сталина, Мао и Кима. Смысл их присутствия был вначале в полноценном участии в конфликте, а потом в готовности к его возобновлению. В настоящее время, очевидно, либо войска «коалиции желающих» введены не будут, потому что Путин не разрешает, либо будут отозваны, если Путин такое разрешение отзовет. Макрон, Стармер, Карни предпочтут (повторим) скорее подчиниться путинскому рявку, чем нести риск гибели британских, канадских и французских «наших мальчиков» от русских пуль.

Думает ли Зеленский, что при помощи бумажки заставит западные страны помогать ему вопреки их собственному нежеланию? В частном праве смысл договора в том, что к его исполнению может принудить суверен. Возможен договор с малой страной, которую может принудить к исполнению договора великая держава. Но кто будет принуждать саму великую державу?!

Возможно, Зеленский рассчитывает обмануть Путина: пообещать не вводить западные войска, а потом ввести. Но здесь мы возвращаемся к предыдущему пункту: вряд ли западные страны станут рисковать жизнями своих солдат, лишь бы помочь Зеленскому обмануть Путина.

Наконец, (и вероятнее всего), Зеленский отлично понимает несбыточность планов ввода войск «коалиции желающих» в Украину, но играет комедию ради хитрого (внутриукраинского политического, речь не о фронте) плана. Не понимая, в чем этот план мог бы состоять, развивать эту тему не будем.

Макрон отлично понимает, что может корчить героические рожи, обещать ввести войска на помощь Украине, а потом не ввести по причинам, которые в современном мире считают уважительными. Тем самым он зарабатывает (пусть и небольшие) политические очки, ничем не рискуя.

Остается непонятной только цель, с которой Трамп поддерживает данную комедию, а не пресечет ее, публично поинтересовавшись у Макрона, готов ли тот к стрельбе русскими пулями во французских солдат.

4б. Хорошие гарантии — наличие армии и мобилизационной машины в Украине. Чем раньше закончится война, тем больше опытных офицеров останется в живых, тем в лучшем состоянии будет украинская армия. Затягивание войны, особенно при наличии проблем с комплектованием армии, не в интересах Украины.

4б-1. Хорошая гарантия — наличие «патриотичного» населения, которое не разбежится. Конечно, патриотизма израильского уровня нет ни в какой стране, кроме Израиля (нет даже в Армении, что 5 лет назад оказалось для нас неожиданностью). Однако если вспомнить 2022 год, мы видим, что тогда много молодых парней шли в украинскую армию ради защиты своей страны. (В самой России патриотов подобного уровня, примером которых мог служить покойный Мурз, настолько мало, что их можно не принимать во внимание). Причем основным триггером были в начале войны не деньги, а новости об изнасилованиях украинок российской армией, особенно не славянами, а кадыровцами. Если защита чести (в т.ч. женской чести) своего народа не патриотизм (от pater — отец), то что же такое патриотизм?!

4б-2. Другая гарантия — готовность Запада поставлять оружие Украине (скорее всего по схеме «Западная Европа выкупает вооружение у США») как в мирное время, так и в случае новой войны, а также в случае последней облагать РФ санкциями. О проблемах западных ВПК сказано выше. Что до санкций, то они должны состоять в: а) пресечении вывоза из РФ углеводородов (данные санкции изучают Дмитрий Некрасов, Михаил Крутихин, Сергей Вакуленко);б) пресечении ввоза в РФ оборудования, материалов и инструментов военного назначения.

Чтобы быть эффективными, санкции должны подразумевать готовность населения западных стран как к лишениям (например, росту цен на бензин, тарифов на электричество и т.п.), так и к конфликту (например, в случае задержания «черных» танкеров). Примерно представляя себе как население Западной Европы, так и ее правящие круги, пытливый читатель в силах самостоятельно понять уровень влияния подобных санкций (небольшой пример: в обломках российских крылатых ракет солдаты ВСУ находят чипы от Texas Instruments).

4б-3. Также гарантией может послужить ввод незападного миротворческого контингента. Формально состоящая в НАТО Турция не подходит, пока ею правит Эрдоган. Не подходит КНР и какая-либо другая страна «пекинского блока». Не подходит обложенная санкциями Бразилия. Пожалуй, наилучший контингент дадут Индия + Аргентина.

4б-4. В средне- и долгосрочном периоде (от 10 лет) гарантией мира может послужить идеологический поворот в самой РФ, смена господствующего в России дискурса и нарратива. Речь не о немедленном установлении в России демократии — к ней Россия не готова, в России нет демократической повестки (есть только протестный потенциал), и появится еще не скоро. Речь об идеологическом повороте России в сторону того состояния, в котором она пребывала если не в 1990-е, то в ранние нулевые годы, в касьяновскую эпоху, когда армия США участвовала в параде на Красной площади 9 мая. Уже после прекращения огня Трампу будет необходимо потребовать от Путина принятия ряда мер идеологического характера, направленных на примирение с Западом и недопущение новой военной истерии. (Эти меры не стоит считать чисто словесными: есть смысл потребовать от Путина ареста ряда зетников — провоенных, но не строго пропутинских блогеров). Далее тему идеологии-дискурса-нарратива разбираем подробнее.

4б-5. Поскольку, как мы писали выше, с момента договоренности о прекращении огня создается военная комиссия по перемирию (military armistice commission, MAC), целесообразно рассмотреть вопрос о председателе комиссии и военных наблюдателях (не миротворческом контингенте). Лучше всего (для примирения сторон) будет, если председатель и наблюдатели будут из страны, дружественной обеим сторонам. Болгария, Венгрия, Греция, Словакия, с одной стороны, состоят в НАТО, с другой — известны как слишком пророссийские, и тем самым будут слишком неприемлемы для обеих сторон. Думаем, подходящей страной может быть Сербия: сербы исторически хорошо относятся к русским, но президент Сербии Вучич не пропутинский.

4б-6. Фраза Макрона «не допустить поспешного мира, не подкрепленного серьезными гарантиями» (интервью телеканалам TF1/LCI от 20.08.25) — заявка на затягивание войны. Поскольку Макрон:

• Занял прохамасовскую позицию по ближнему Востоку.
• Поставлял оружие Украине на совсем небольшие суммы (7,56 млрд евро, тогда как Британия — 13,75, Германия — 16,5 млрд евро).
• Дает интервью с издевательскими ремарками о Трампе («он действительно мечтает об этой Нобелевской премии. И это совсем не фантазия — он так и говорит. Но я не член жюри, и поэтому ничего по существу сказать не могу»). Лучше до самого прекращения огня перестать общаться с Макроном за исключением вопросов, затрагивающих собственно Францию (не ее внешнюю политику).

4б-7. Фраза Лаврова о РФ как гаранте безопасности Украины и о российском вето — троллинг. Хорошо бы придумать, как огрызнуться ему в ответ. Если остроумное огрызательство не придумывается, можно формально сослаться на нарушение РФ Будапештского меморандума. (Упоминания же о военных преступления РФ — от Бучи и Мариуполя до почти ежедневных обстрелов российских городов — лучше отложить на потом).

4в. Непонятен шум, возникший вокруг вывоза украинских детей (реально по большей части подростков, а не младенцев) в РФ из-под обстрелов в Украине. За 3 года 3 месяца после падения Мариуполя в войне в Украине погибло порядка 15 тысяч гражданских лиц, из которых не менее 2 тысяч — несовершеннолетние. Ни один прокурор на всей Земле, включая прокурора МУС, не обвинял в их смерти (непредумышленном ее причинении, ст. 109 УК РФ) ни Путина, ни кого-либо из его подчиненных. Обвинять Путина в вывозе детей (часть из которых без такого вывоза погибли бы, а другие влачили бы бездомное существование), но не обвинять в смертях (других) детей — на наш взгляд, попытка скрыть трусость за бюрократическими доебками.

5. С какой же целью Путину требуется вся Донецкая область целиком и в особенности Славянск? Причин видим 3–4:

а) ДНР в границах Донецкой области — это цель, заявленная первоначально (в обращении о начале СВО), в отличие от нарисовавшегося уже по ходу войны Запорожья. Недостижение данной цели «на земле» будет очень сложно представить населению (и офицерству!) как победу. Переговоры о демилитаризации могут (после прекращения огня) идти еще долго, но военный и полицейский контроль территорий входит в режим прекращения огня, он всем виден в моменте.

а-1) В Z-среде, а отчасти и среди офицерства популярны разговоры о том, как Гиркин в 2014 году захватил Славянск усилиями одной роты добровольцев с мосинскими винтовками, тогда как управляемая Путиным армия не в силах захватить Славянск уже три с половиной года. При этом даже если сам Гиркин не выйдет на волю в 2027 году, а разделит судьбу Навального, такие разговоры никуда не денутся (эффект Стрейзанд). Заканчивать войну на такой ноте недопустимо: чтобы «продать» исход этой войны как выигрыш, Путин должен показать, что способен добиться большего, чем любой частник (да, Гиркин образца 2014 года — это частник), а для этого нужно захватить как минимум всю Донецкую область.

б) Донецк и многие другие города области испытывает острую нехватку воды. До войны многие города Донбасса снабжались водой по каналу от реки Северский Донец, берущему начало как раз рядом со Славянском. До войны по этому же водоводу снабжался и Мариуполь, так что украинские власти не решались его отключить. Сейчас для возобновления водоснабжения Донецка РФ необходим полицейский контроль за точкой выхода канала из Северского Донца, а она находится как раз близ Славянска.

в) Имеется проблема «физической легитимности». До войны украинская администрация Луганской области заседала в Северодонецке (на территории этой же области), что делало ее не менее легитимной в глазах населения, чем Плотницкого из ЛНР. Если же регион подконтролен РФ целиком (как Крым) и его украинская администрация заседает в изгнании в Киеве, ее легитимность снижается до уровня бюрократического курьеза.

5а. Здесь небольшая ремарка: значительная часть Z-сообщества (в особенности любители Гиркина), некоторая часть подхватившего Z-дискурс населения (и офицерства!) — это, по существу, русские нацисты. Примерно с апреля 2010 года, когда был убит судья Чувашов, путинский режим боится русских нацистов до нервных колик.

5а-1. Популярны сравнения Украины с Израилем (саму же РФ с Израилем сравнивал только Орбан, из внутривенгерских соображений). Чем же Путин отличается от аятолл? Путин уничтожил «русский ХАМАС» — полевых командиров 2014 года Беднова, Дремова и, главное, Мозгового. Никакой идеологии вроде джихада или классовой борьбы у Путина нет. Более того, ее формирование он строго пресекает.

5а-2. Путин достаточно договороспособен (что вызывает ярость в Z-среде, см. частоту упоминания слова договорняк в Z-каналах). Тех же командиров Азова, которых поначалу собирались судить и казнить, Путин передал в Турцию в обмен на Медведчука. По понятиям Трампа, такое поведение должно быть вознаграждено.

5б. Перед Трампом стоит дилемма, сдавать ли Путину Славянск (в смысле добиваться ли перемирия на условиях, включающих сдачу Путину Славянска). Если сдать, повышаются риски (в случае возобновления войны через несколько лет) успешного блицкрига РФ от Славянска на Днепр (и город, и реку) и Харьков. Если не сдавать, повышаются риски свержения Путина, и далеко не Дудем или Екатериной Шульман.

5б-1. Отсюда следует, что наилучшим выходом будет: сдать Путину 1–1,5 тыс. кв. км Донецкой области в качестве «премии за наступательную инициативу» (столько Путин все равно возьмет до конца года, возможно, успеет взять осенью). Еще 1,2–1,3 тыс. кв. км — в обмен на вывод российских войск из Харьковской, Сумской и Днепропетровской областей. Остальное же просто так сдавать нельзя. Можно сдать только в обмен на подчинение Путина Трампу/Вэнсу (что, в свою очередь, означает необходимость сохранения мощных ВСУ, обеспечивающих это подчинение). Подчинение Путина Республиканской партии США должно состоять, в частности, в:

• Согласии на ограничения военного строительства внутри самой РФ, на ограничение (в идеале полный отказ от) закупок товаров военного назначения, согласии на международные инспекции. Народ поймет: после столь разрушительной войны расходы на армию должны быть малы, велики должны быть на строительство (не военное) и ЖКХ.
• Репрессиях зетников Путиным. Это, впрочем, будет необходимо Путину безо всякого Трампа: при любом исходе войны, кроме коллапса ВСУ, они (зетники) поднимут визг о проигрыше войны.
• Выдаче Гиркина Украине. Ни в коем случае не в Гаагу (МУС запятнал себя прохамасовской позицией), а Украине для суда и последующей публичной казни. Поскольку Славянск в таком варианте отходит РФ, суд над Гиркиным и его казнь могут пройти в Ямполе. Помимо самого Гиркина, выдать с теми же целями можно и Погодина-«Керча», виновного в убийстве школьника Степана Чубенко.
• Соглашении с США о защите инвестиций, аналогичного подписанному с КНР.
• Разработке месторождений редкоземельных элементов и приоритетной продаже их в США.
• Идеологическом повороте, который стоит обсудить подробнее.

Многие говорят о попытках Трампа возобновить диалог с Россией и как-то улучшить с нею отношения. Но настоящее улучшение отношений основывается даже не на экономике, а на идейной, идеологической близости (таковая имеется между Трампом и лидерами Аргентины и Сальвадора). Что же реально делать с Россией? Мыслим ли в России праволиберальный режим, ибо только такой режим может быть с республиканцами (и даже с не очень левыми демократами) в идеологическом союзе? (Клинтон, хоть и демократ, но не левак, был в союзе не столько с Ельциным, сколько с Немцовым, Буш 20–25 лет назад — не столько с Путиным, сколько с Касьяновым).

Мы считаем очевидным, что в настоящее время российский электорат является левым (но не леволиберальным, как на кампусе в Беркли, а левоконсервативным, патерналистски настроенным), и никакой демократический режим в России не будет союзником республиканцев в ближайшие годы. В этой связи изо всех возможных в России режимов наиболее удобным для Республиканской партии является путинский. Единственное, что еще возможно, это добиваться подчинения Путина Трампу (не очень ясно, понимает ли такую необходимость сам президент США), а также проведения в России проамериканской культурно-информационной политики, с целью воспитания уже нелевого электората. Только после смены одного-двух поколений в России будет возможна демократизация, не угрожающая превращением России в Венесуэлу. «Демократия — не любимая дочь революции, пусть даже и революции либеральной, а ее далекая правнучка», — Марк Алданов.

Что касается собственно экономического сотрудничества, то наиболее выгодным для РФ будет выйти из положения вассала КНР (сам Путин им тяготится, судя по нежеланию автоматически натурализовывать в России значительные контингенты китайцев) и стать, если угодно, проституткой, каждый вечер торгующейся и с Западом, и с Китаем, выясняя, отдаться кому ближайшей ночью будет для нее выгоднее всего.

Объем торговли между Россией и США по окончании военных действий может вырасти с нынешних 3,5 млрд до довоенных 35 млрд, хоть и не сразу. Но это все равно капля в море — до 350 млрд (это порядок объема торговли США с Китаем, Японией, Мексикой) ей все равно не вырасти. Поэтому не стоит надеяться, что глубинные связи вырастут сами по себе, чисто благодаря торговле. Реальное влияние США на Россию было и будет прежде всего культурное или никакое.

Вышесказанное означает, что если Соединенные Штаты вообще и Республиканская партия в частности хотят прочного мира на нашем глобусе, им необходимо назначать в «проблемные» страны, в частности в Россию, своих эмиссаров, которые будут присматривать за местной культурно-информационной политикой, проводить в жизнь проамериканскую линию.

5б-2. Война проиграна не только в смысле Лиддела Гарта (для победителя послевоенный мир лучше довоенного, все остальное — это поражение), но и в понимании самих зетников (см. картинку), здесь они с Лидделом Гартом совпадают. Подчеркнем, что даже в случае полного захвата Донецкой области многие из них продолжат визг о невзятой Одессе.

5в. В городах Запорожье и Херсон в настоящее время заседают украинские областные администрации. Более того, в первом из них путинский референдум о присоединении к РФ вообще не проводился, что ставит под сомнение «физическую легитимность» их российских администраций. В будущем данный фактор может в отсутствие миротворческого контингента и в случае возвращения демократов к власти в США способствовать новым войнам.

6. Как уже было сказано выше, вопрос стоит о том, кто раньше истощится: российская экономика или ВСУ. Формально говоря, российской экономике еще далеко до истощения: в России не перешивают старые одеяла на солдатскую форму (как было в американской Конфедерации) и не гонят авиационный керосин из сосновых корней (как в Японии к концу 1943 года). Фактически же российской экономике угрожает массовое банкротство (помимо других секторов) застройщиков, грозящее далее перекинуться на банки, с соответствующими фатальными последствиями для вкладов участников СВО и их вдов. Политически такое развитие событий совершенно недопустимо. Поэтому российское руководство будет спасать застройщиков путем печатания рублей, что вызовет инфляцию уровня второй половины 1990-х. А в случае снижения процентной ставки до довоенного уровня и массового снятия денежных средств с депозитов — уровня их (1990-х) первой половины. (Тем не менее с точки режима данный вариант все же лучше, чем большой банковский крах).

ВСУ формально могут решить проблемы с комплектованием путем снижения призывного возраста до 18 или даже 16 лет. Фактически же уже два признака — цифры массового дезертирства и цифры протестных митингов при попытках закрыть НАБУ — свидетельствуют о накопленном протестном потенциале и о нежелании украинской молодежи воевать (желающие воюют по контракту, но их мало). Данные факторы исключают решение проблемы комплектования ВСУ путем ужесточения мобилизации.

Отдельная проблема украинской армии — неуместная посреди столь страшной войны брезгливость. Спортсмена примут в воинскую часть, и он погибнет на фронте, а алкоголика пошлют вон, и он будет жить, пока не умрет от пьянства. Дезертиров в Украине не сажают на подвал, из-за чего их число стало шестизначным, причем первая цифра не единица.

6а. В позапрошлом году существовала возможность военной победы Украины. Для этого страны НАТО, и прежде всего управлявшиеся тогда Байденом США, должны были снабдить Украину ATACMS и F-16 и разрешить Украине атаковать цели на (общепризнанной) территории России. В этом случае украинское наступление летом 2023 года имело шансы на успех. Однако сделано этого не было. Более того, тот же Боб Вудворд очень гордится отсутствием этих поставок как проявлением высшей государственной мудрости — дескать, так мир был спасен от угрозы ядерной войны. (По нашему мнению, купиться на телефонную истерику Лаврова было со стороны Остина глупостью и трусостью, а в отношении Украины еще и подлостью). Без необходимых самолетов и ракет украинское наступление 2023 года было провалено и военнослужащие погибли впустую. С тех пор основной проблемой ВСУ остается нехватка личного состава, особо остро проявившаяся зимой 2024 года после провального летнего наступления. С тех пор штатная численность многих украинских бригад так и не была восстановлена. На сегодняшний день большинство соединений ВСУ укомплектованы лишь частично, особенно это касается их пехотных подразделений. В типичной украинской бригаде сейчас пехотинцы, занимающие позиции непосредственно на передовой, составляют лишь 10% личного состава. Остальные 90% служат в подразделениях огневой поддержки и отрядах БПЛА либо задействованы во вспомогательных задачах (МТО, связь и т.п.).

6б. Подчеркнем, что как, скажем, заморозка/конфискация вкладов в РФ, так и ужесточение мобилизации в Украине достаточно легко осуществимы технически, но при этом совершенно невозможны политически. Аналогия: могло ли брежневское Политбюро приватизировать пивные ларьки или парикмахерские (отсутствию которых в частном владении изумлялся Корвалан)? Технически это было очень легко, а политически абсолютно невозможно. Могут ли европейские правительства отказаться от жертв богам Климата? Опять же, технически это легко, а политически вряд ли возможно.

6в. Видим, что истощение ВСУ зависит от интенсивности боев, а истощение российской экономики — просто от времени, от прошедших дней. Отсюда видно, что российскому руководству выгоднее наращивать число и интенсивность боев в плане числа убитых. Выгоден даже отдельный формально проигранный бой (проигранный в том смысле, что поле боя осталось за противником), если солдат ВСУ погибло больше, чем российских. Фактических ограничений у ВС РФ только два: надо обеспечить приток бойцов в ВС РФ, превышающий приток в ВСУ сильнее, чем гибель российских бойцов превосходит гибель украинских (т.е. разница в размерах армий, коль скоро она в пользу РФ, не должна снижаться). Кроме того, необходимо постоянно сдвигать линию фронта вглубь Украины, что имеет значение не столько военное, сколько:

а) политическое: чем быстрее сдвигается линия фронта, тем выше премия за наступательную инициативу, тем ниже цена, которую придется заплатить за остаток Донецкой области сверх премии;

б) пропагандистское: постепенная мелкая утрата территорий и позиций деморализует украинцев, поддерживая их нежелание воевать.

Это постоянное «прогрызание» линии фронта достигается путем создания угрозы изоляции группировки противника, формирования «карманов» и перерезки логистических путей ВСУ, эффективного разрушения украинских позиций путем «просачивания» (инфильтрации), а не лобовых штурмов. Здесь можно привести аналогии как с Бородинским сражением 1812 года (когда формальные победители фактически подорвали свою боеспособность), так и с Тетским наступлением 1968 года (когда формальное оперативное поражение в плане числа потерь обернулось для Народной армии Вьетнама стратегической пропагандистской победой).

То, что нынешняя война — это война на истощение, не означает, что Путин (или даже Зеленский) «хочет» воевать именно такую войну. Никто не хочет. В войне на истощение постепенно ухудшается положение обеих сторон. В войне на истощение могут проиграть обе стороны, хотя порой им удается представить (своему населению и даже армейскому офицерству) исход войны как победу. Напротив, Путин постоянно пытается перевести ее в режим маневренной, какой она была первые 3–4 месяца (чтобы Славянск вошел в «премию за наступательную инициативу»), но ему не удается.

6г. Самим же ВСУ выгодно бить по логистике в глубине России, подрывая перевозки и тем самым способствуя росту цен на продукты в неаграрных регионах РФ. Кроме того, выгодно бить как по нефтеналивным портам (препятствуя экспорту и тем самым получению бюджетом РФ нефтегазовых доходов), так и по НПЗ, сокращая доступный в РФ объем бензина и тем самым нанося косвенный удар по логистике. В то же время, как пишут М. Кофман, Р. Левиев и К. Музыка, большие проблемы для ВСУ на данный момент доставляет политика «ни шагу назад» — удержание каждой позиции даже в условиях полуокружения или невыгодного рельефа. Данная инициатива, имеющая в основном пропагандистский характер, исходит от политического руководства страны, а военное командование претворяет ее в жизнь. Вместо того чтобы отступать, изматывая противника (грамотное отступление — самый выгодный вид боя в плане соотношения потерь), ВСУ приходится защищать насиженные, но ставшие невыгодными рубежи, что лишь увеличивает потери. Подчас подразделения ВСУ удерживают позиции дольше необходимого, пытаясь (по приказу политического руководства) сохранить линию фронта в ущерб личному составу.

7. Общее замечание. Внешнюю политику США, особенно в периоды правления Демократической партии, губит продемонстрированный художницей Катей Моргулис «синдром белого пальто», когда к своим, к собственным союзникам, предъявляют слишком много моральных требований, лишь бы понравиться кому-то внешнему. Хорошим примером может служить президентство Дж. Картера:

а) Никарагуа: случайная гибель журналиста, которую долго смаковали новостные каналы США, привела к резкому сокращению администрацией Картера помощи пусть и для кого-то мерзкому, но союзному режиму династии Сомоса, что привело к его свержению и воцарению враждебных США сандинистов.

б) Иран: в 1977 году под давлением администрации президента США Джимми Картера шах ослабил репрессии против критиков режима и освободил несколько сотен политических заключенных. В Иране начали на легальной либо полулегальной основе появляться группы политической оппозиции: конституционалисты, марксисты и исламисты. В течение полутора лет это привело к падению союзного Штатам шаха и взятию власти исламистами.

в) Израиль: в 1979 года Картер добился включения в египетско-израильский мирный договор пунктов о признании «законных прав палестинского народа». Египетское руководство не требовало этих пунктов, это была инициатива Картера. О его целях можно только догадываться, но, помня характер Картера, мы уверены, что его целью было понравиться арабскому миру. Данным пунктом воспользовалась ООП, а затем «Братья-мусульмане» и «Исламский джихад» для легализации своих вооруженных отрядов как «палестинской полиции». При этом никаким непалестинским арабам администрация Картера не понравилась, наоборот, арабы говорили о «принуждении к предательству». На поклон к США арабы пошли только в президентство Рейгана после ввода советских войск в Афганистан.

Пожалуй, Картер был одним из худших президентов США, хотя и замечательным (возможно, лучшим) бывшим президентом.

8. Путинский режим — персоналистский только в том смысле, что решения, принимаемые в СССР коллегиально (на заседаниях Политбюро), Путин принимает единолично. Но это не означает, что цель подчинения Украины автоматически уйдет вместе с Путиным. Вовсе нет — она встроена в советский имперский проект, а им «пропитано» почти все российское государство и точно все силовые структуры.

Теперь обещанные выводы для нетерпеливого читателя.

I. Основной стоящий сейчас вопрос — это «махач до базара или до талого», до договора о прекращении огня или до истощения одной из сторон? Второй вопрос зависит от ответа на первый: если «до договора», то отойдет ли Славянск под контроль ВС РФ? Если «до истощения», то кто истощится первым — экономика РФ или ВСУ?

II. Если ответ на предыдущий вопрос «до договора», то вначале будут переговоры-1 о прекращении огня, не требующие личной встречи двоих Владимиров. Затем, скорее всего, будет создана MAC, возможно, введены наблюдатели, в Украине пройдут перевыборы, далее будут переговоры-2 уже собственно об условиях мира. Возможно, на этих переговорах-2 Путин и встретится с президентом Украины, особенно если им будет не Зеленский и не Залужный.

III. Наилучшей гарантией мира будет ввод незападного миротворческого контингента, лучше всего Аргентины и Индии. На период до ввода миротворцев — MAC c сербским председателем и сербскими же наблюдателями.

IV. Переход Путина от троллинга к торгу означает осознание им конечности своих ресурсов, близости их к исчерпанию (Зеленский осознал давно и о своих, и о путинских). Это, в свою очередь, означает выход войны на «финишную прямую». Велики шансы, что война закончится до четвертой годовщины или в течение месяца после нее.

V. Ни на какой Баку или Таллин российская армия после прекращения огня не пойдет, по крайней мере сразу. Она будет зализывать раны и качать бицуху, это на годы, если не на десятилетия.

Хаим Иоффе, курьер службы доставки