Турцию окружают друзьями

Армянский гамбит | Bravo, Yorgos! | Блаженны миротворцы

Турция изобретает все новые способы мириться с соседями. Если в конце 90-х годов прошлого века имела место «дипломатия землетрясений» с Грецией – тогда обе страны обменивались помощью и моральной поддержкой в ликвидации последствий стихийных бедствий, то с Арменией у Анкары год назад началась «футбольная дипломатия». Ровно год назад, в сентябре 2008 г. президент Турции исламист Абдулла Гюль приехал в Ереван на матч сборных Турции и Армении стал первым высокопоставленным турецким политиком, который посетил Ереван с начала 90-х, с карабахской войны. Тогда же Гюль пригласил армянского президента Сержа Саргсяна приехать на ответный матч в Турцию. В среду, 14 октября, в Бурсе близ Стамбула Серж Саргсян с вип-трибуны из-за пуленепробиваемого стекла смотрел, как турецкие болельщики освистали армянский гимн, а турецкие футболисты обыграли армянскую сборную 2:0. Но это было уже не важно. За год с начала футбольной дипломатии Армения и Турция продвинулись намного дальше, чем обмен визитами вежливости. В прошлые выходные они, несмотря на протесты своих националистов, Азербайджана и армянской диаспоры, подписали протоколы о примирении, восстановлении дипломатических отношений и открытии границы. Но армяно-турецкий прорыв – всего лишь часть общей стратегии Турции по «снятию осады»: из страны, окруженной врагами, она стремится превратить себя в страну в кругу друзей. И кроме воли турецкого правительства здесь заметна воля Белого Дома. АРМЯНСКИЙ ГАМБИТ Когда в минувшую пятницу госсекретарь США Хиллари Клинтон, сидя в припаркованном BMW где-то в центре Цюриха, судорожно звонила по двум сотовым телефонам и пыталась все же свести в одном зале заупрямившихся министров Армении и Турции, игра стоила свеч. Нобелевскую премию мира Клинтон пока не дали – в отличие от ее шефа Барака Обамы – но за один-единственный день американская дипломатия записала в свой актив подписание протоколов о нормализации отношений между Турцией и Арменией и молниеносный визит нового греческого премьера в Стамбул. Турция, ближайший союзник США в регионе, вдруг одним махом получила больше влияния на Кавказе, больше шансов на вступление в ЕС, а главное – показала, что из страны, у которой проблемы с большинством соседей, она превращается в региональную державу, трансформирующую мир на своих границах во вполне конкретное политическое влияние. «Такая у нас работа», – сказала уставшая Клинтон журналистам. Признательность за эту работу в Анкаре должна быть немалой. Подробности эпопеи с подписанием двух протоколов – о дипломатических отношениях и об открытии границ – во всех деталях изложили западные газеты: так, по данным «Нью-Йорк Таймс», в те три часа, что встреча в Цюрихе висела на волоске, именно Клинтон убедила-таки главу МИД Армении Эдварда Налбандяна поставить свою подпись под документами, которые согласовывались месяцами, и пожать руку своему турецкому коллеге Ахмету Давутоглу. Армянский министр сделал это скрепя сердце, не ответив на улыбки вежливого турка: вероятно, Налбандян размышлял в этот самый момент о том, что его ждет на родине и в армянской диаспоре. Последний компромисс, которого добилась Клинтон, – обет молчания обоих министров на церемонии. Никаких речей! «Протоколы должны говорить сами за себя», – уточнила госсекретарь. Что ж, документы, которые должны подвести черту под вековой враждой, не содержат ни слова «геноцид», отсылающего к массовой резне армян в Османской империи, ни слова «Карабах». А ведь один раз произнесенное, любое из этих слов могло уничтожить месяцы упорного труда. Спору нет, само подписание протоколов – историческое достижение. Но трудно представить, как их будут ратифицировать. Премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган уже заявил: «Турция не может делать позитивные шаги навстречу Армении, пока Армения не уйдет с азербайджанской земли». Может быть, эти слова были предназначены для внутреннего употребления, а может – для Баку, где уже заявили, что соглашение с Арменией «бросает тень на братские отношения» с Турцией. Между тем, и в самой Армении проходят массовые демонстрации против соглашений, а могущественная армянская диаспора камня на камне не оставляет от нынешней дипломатии Еревана, отмечая: «геноцид выгоден». И все же – сама возможность обмена дипмиссиями и открытия границ еще недавно показалась бы фантастикой, а теперь стала на шаг ближе к реализации.

У бывшего главы МИД Греции Йоргоса Папандреу была сумасшедшая неделя: в воскресенье 4 октября он выиграл выборы и вернул к власти в Греции левоцентристов, во вторник принес присягу премьер-министра, в среду привел к присяге своих министров, а попутно назначил сам себя главой внешнеполитического ведомства. В четверг Папандреу получил поздравления от турецкого руководства, а уже в пятницу был в Стамбуле на неформальной встрече с министрами иностранных дел балканских стран, после чего встретился с турецким премьером Эрдоганом. Конечно, Папандреу – специалист по налаживанию отношений с Турцией: в Стамбуле он возложил оливковую ветвь на могилу своего коллеги Исмаила Джема, с которым он много работал над этой темой. Конечно, новому греческому премьеру хотелось продемонстрировать динамизм и открытость своей политики с самых первых дней. Но все же невозможно представить, что после длительного застоя в отношениях (и многократных отмен взаимных визитов), один лишь приход Папандреу сделал возможным организацию поездки за какие-нибудь сутки. Абсолютно ясно, что здесь не обошлось без «маленькой помощи друзей», и друзья эти были из Вашингтона. После успехов 2004 года, когда удалось добиться вступления Кипра в ЕС без решения кипрской проблемы, настал короткий «медовый месяц» в отношениях между Афинами и Анкарой. Премьеры Костас Караманлис и Реджеп Эрдоган даже стали кумовьями. Очарование длилось недолго: уже после октября 2005 года, когда были начаты переговоры о вступлении Турции в ЕС, Греция обнаружила, что уступок в ее сторону так и не было сделано. При этом все наболевшие проблемы сохранились: например, Кипр, разграничение в Эгейском море, статус Константинопольского патриархата. Отношения между двумя странами, которые в последний раз оказывались на грани войны из-за необитаемых островков в Эгейском море, вновь ухудшились. Греции грозила «финляндизация» на турецком направлении политики: подчеркнутое миролюбие и постоянные небольшие уступки мощному соседу без собственной инициативы. Не помог ни первый за полвека визит греческого премьера в Анкару в январе 2008 года, ни открытие переговоров по кипрскому урегулированию осенью того же года. Порой отношения обострялись, особенно, когда Турция пыталась реализовать свою теорию «серых зон» в воздушном пространстве Греции и посылала свои военные самолеты пролетать над греческими островами. Папандреу сказал в Стамбуле все, что следовало: приободрил Турцию в ее переговорах с ЕС, которым не видно конца и края, но оставил за Грецией право на возражения; призвал коллег повлиять на турок-киприотов и продвинуть тем самым переговоры на разделенном острове; наконец, вновь поднял вопрос о статусе Константинопольского патриархата, который Турция отказывается признать вселенским. В Республике Кипр поспешили выразить удовлетворение результатами визита, однако в этих словах слышалось разочарование: впервые греческий премьер нанес свой первый визит не в Никосию, а в Стамбул. И даже прагматичное признание того, что ключ к решению кипрской проблемы находится у Турции, не может подсластить пилюлю грекам-киприотам. Зато в Турции приезд грека-миротворца оценили: «Bravo, Yorgo!» – писала турецкая «Хюрриет». О каких бы возможных возражениях против вступления Турции в Евросоюз ни говорил Папандреу, нужно посмотреть правде в глаза: Греция сейчас заинтересована в европеизации проблемного соседа больше, чем кто-либо из стран ЕС, и вполне может служить турецким «локомотивом» в Европу.

Когда Барак Обама обещал в Стамбуле сделать Турцию своим стратегическим партнером, он не бросал слова на ветер. Спустя всего полгода Анкара стала рычагом миротворческой политики Обамы, а взамен американская администрация продвигает турецкое влияние на Кавказе и в Европе. Историческое соглашение между Анкарой и Ереваном принесет лишенной выхода к морю Армении возможность торговли и инвестиций из-за закрытой сейчас границы. Турция не очень заинтересована в маленьком армянском рынке, но ей нормализация отношений с Ереваном позволит усилить свое влияние на Южном Кавказе, где проходят основные энергетические пути из Центральной Азии в Европу. Кроме того, несмотря на возражения Азербайджана, Турция получает реальный рычаг давления на Армению в карабахском вопросе. На американском же направлении Анкаре, вполне возможно, удастся отвести дамоклов меч признания геноцида армян Конгрессом США. На греческом направлении главное – как-то решить, наконец, кипрский вопрос. Это вполне реально, если договорятся две кипрские общины, а Греция и Турция откажутся от своего статуса «материнских» наций и дадут киприотам более или менее самостоятельно строить государство на воссоединенном острове. Кипрская проблема старая, «престижная» для международных отношений и, что немаловажно, обладает реальным потенциалом разрешения. Это, конечно, не Ближний Восток и не Корея, но решение на Кипре дало бы большой стимул миротворческим усилиям Обамы по всему миру. И последнее: конечно, США – наиболее сильный игрок на этих направлениях, но есть и другие, например, ЕС и Россия. Эти посредники тоже приложили немало усилий, скажем, в армяно-турецком вопросе. Но пиар у них поставлен все же не так хорошо, как у американцев. Появись глава МИД РФСергей Лавров на людях с двумя телефонами наперевес – глядишь, и геополитическое влияние России расхваливали бы не меньше, чем героизм Хиллари Клинтон в Цюрихе.