Лаконичная фраза замминистра финансов Алексея Саватюгина «это не ваша стратегия, банки» вместила в себя весь смысл его выступления на парламентских слушаниях в Совете Федерации, посвященных проекту «Стратегии развития банковского сектора РФ до 2015 года». Со дня публикации проекта стратегии она подверглась тотальной критике со стороны банковского сообщества. Большинство банкиров уверены, что хорошей жизни проект им не сулит, и его нужно полностью переписать. Не возьмусь пересказывать содержание проекта стратегии. Каждый может самостоятельно с ним ознакомиться на сайте Минфина, а с критикой – на сайтах банковских ассоциаций. Для меня важен сам факт расхождения интересов регуляторов и поднадзорных банков. Ведь что такое публичная стратегия развития сектора или отрасли? Это своеобразный общественный договор между рынком и регулятором, куда дальше двигаться. Маловероятно, что полноценный общественный договор между Минфином, Банком России и банками когда-либо будет заключен. Отсюда и поляризация мнений. Банковские ассоциации пишут свои стратегии, как им хотелось бы жить хорошо, а регуляторы – свои, правительственные. Когда Алексей Саватюгин бросил в зал знаменательные слова про то, чья это стратегия, он нисколько не лукавил. Это действительно стратегия действий регуляторов: что они собираются делать ближайшие годы. Достаточно сказать, что половину проекта занимают «Основные направления совершенствования банковского регулирования и надзора в РФ». Воплощение стратегии в жизнь представлено исключительно на уровне нормативно-правовых актов, из перечня которых состоит план мероприятий по ее реализации. Страхуясь от политического риска, авторы прописали только те правовые решения, которые уже давно согласованы и находятся в стадии принятия. Одним словом, есть твердая уверенность, что стратегия будет выполнена и даже перевыполнена (что соответствует духу любого ведомства). В целом, проект стратегии предстает перед нами межведомственным документом, предназначенным для координации во времени разработки нормативно-правовых актов Банка России, Минфина, ФСФР и Минэкономразвития. Документ предназначен для внутреннего пользования, а также для публичной декларации намерений регулятора. Банки и их мечты оказываются за бортом. Как же так?! – воскликнет иной читатель, – разве не в сотрудничестве с банковским сообществом должны готовиться стратегические документы? Наверно, где-то в идеальном мире Платона так оно и было бы. Но когда спускаешься на грешную землю, становится понятно, почему регуляторы хронически игнорируют предложения банкиров и нередко уклоняются от диалога с ними. Те же парламентские слушания в Совете Федерации являются прекрасным образчиком «профессионализма» сообщества. На сцену были выпущены банкиры разного калибра. Некоторые из них честно признались с трибуны, что вскользь прочитали проект за три минуты до заседания (и тем не менее, взялись о нем публично судить). Другие весьма колоритные личности рассказывали интересные истории из своей жизни, которые в самый раз подходят для обсуждения на кухне за чаем, но выглядят странно в парламентских стенах. Авторы проекта стратегии ожидали серьезного разговора «с цифрами и фактами в руках». Однако на практике банкиры, играя в законодательное учреждение, правдоподобно изображали сценку из сельского дома культуры. Снизить отчисления в фонд страхования вкладов (забыв про оценку адекватности размера фонда), сделать Пенсионный фонд РФ миноритарным собственником банков, избавить их от обязательного контроля за клиентскими операциями – такими, как валютный контроль и финансовый мониторинг (хотя кто его иначе будет проводить?) – вот далеко не полный перечень интеллектуального творчества критиков проекта. Становится понятным, почему руководители ведомств избегают появляться на собраниях в «сельских ДК». Главный их минус состоит в том, что в одну кучу с несостоятельными предложениями смешиваются и здравые идеи, что снижает вероятность их реализации. В результате, каждая из сторон остается со «своей» стратегией. В обоих случаях заказчик, автор и исполнитель будут представлены в одном лице. Сам разработал – сам выполнил и отчитался перед собой. Подобные парадоксы могут быть только в развивающихся странах, в развитых никто из регуляторов не сочиняет государственные стратегии для рынка. По крайней мере, мне доводилось их встречать только в странах СНГ (которые подражают России) и в некоторых странах Азии. Один радикальный взгляд на разрешение конфликта интересов состоит в том, чтобы отказаться от разработки любых стратегий. Однако, учитывая любовь нашего народа к стратегиям, концепция и программам, призывающим «догнать и перегнать Америку», маловероятно, что правительство избавится от укоренившейся традиции. Кроме того, рынку полезно знать, что планирует и думает регулятор на будущее. Другой не менее радикальный взгляд состоит в том, что для написания стратегий нужно нанимать какую-нибудь McKinsey & Company. Правда, тогда разногласия при разработке будут только множиться. А финальная версия окажется по-прежнему выхолощенной, как и госпрограммы – иначе фильтр ведомственного консерватизма проекту не преодолеть. Выход может быть простым: перестать трепать друг другу нервы, гоняясь за недостижимым компромиссом. Спустя пять лет, когда срок новой стратегии иссякнет, Банку России и Минфину будет лучше выпустить декларацию о «Policy Principles» и к ней – краткосрочный план действий. Ежегодно нечто подобное делает Банк Англии, заявляя о стратегических приоритетах на предстоящий год. И волки сыты, и овцы целы.
