«Никто не может сказать, что «РБК-ТВ» – пиаровский канал»

Главный редактор канала «РБК-ТВ» Михаил Ермолаев перестал занимать этот пост с 29 декабря 2009 года, однако известно об этом стало только сейчас. Ермолаева на посту главного редактора сменит его заместитель Анна Уварова. Как сообщил Ермолаев Slon.ru, его уход связан только с получением интересного предложения (теперь он – президент медиагруппы «Страна») и никак – с проблемами холдинга (как это было, например, в случае с уходом главного редактора журнала «РБК» Петра Власова в августе). Но проблемы никуда не делись. В среду директор по работе со СМИ РБК Павел Миронов уведомил журналистов о своем отстранении от исполнения обязанностей директора департамента. В беседе со Slon.ru Миронов пояснил, что ему выдано уведомление о сокращении, но доработать два месяца, положенных по закону, ему не дают. Кроме того, по его словам, были уволены еще два сотрудника его департамента. По словам источника на медиарынке, знакомого с ситуацией в холдинге, руководство РБК планирует сократить еще около 10% персонала, в частности, например, часть сотрудников отдела по работе с VIP-клиентами. Дозвониться до председателя совета директоров «РБК Медиа» Артема Инютина нам не удалось, его телефон был отключен. Финансовый директор Артемий Карпычев отказался комментировать возможные сокращения в компании. В интервью Slon.ru создатель канала «РБК-ТВ» Ермолаев рассказал, почему он не видит проблем во вмешательстве акционеров РБК в редакционную политику, чем он гордится и чего ему не удалось сделать за время пребывания в должности главного редактора. Минус 150 человек | Положительный настрой | Канал обо всем живом

МИНУС 150 ЧЕЛОВЕК

– Вы ведь с самого начала работали на «РБК-ТВ»? – Да, я был первым телевизионщиком, который пришел в компанию РБК и стал создавать «РБК-ТВ». Сначала был и.о. главного редактора, а через три месяца мы оформили мою позицию. Каждый год мы отмечаем 2 сентября – день рождения РБК и открытие делового сезона. Я пришел в холдинг РБК 2 сентября 2002 года – с «Рен ТВ» (с должности заместителя главного редактора службы информации – Slon.ru), и 2 сентября 2003 мы вышли в эфир. За это время собрал команду – 650 человек. – Почему же вы уходите? – Возник новый интересный проект, который я давно продумывал, вынашивал, работая в «Евразийской академии телевидения и радио» (это у меня была «общественная работа»), а сейчас появилась возможность его реализовать. Поэтому я не могу в полной мере все свое время отдавать каналу «РБК-ТВ». А так я продолжаю на нем работать советником председателя совета директоров РБК. – Ваш уход не связан с процессом реструктуризации долгов и приходом к управлению РБК группы «Онэксим» Михаила Прохорова? – Вы знаете, творческого коллектива реструктуризация – пока, по крайней мере – не касается. Делами, связанными с долгами, мы не занимались. Мы работаем, рейтинги канала растут. Я как главный редактор обеспечивал качество эфира, в этом и была моя основная задача. – Да, но коллектив реструктуризация затрагивает в плане зарплат, точнее – их уменьшения. – Знаете, я бы не сказал, что затронула реструктуризация – затронул кризис. Как и всем СМИ, нам пришлось сократить часть людей и уменьшить зарплаты. Но я не могу сказать, что мы это сделали в большей мере, чем другие каналы и вообще другие СМИ. Большинство СМИ ведь живет на рекламные деньги, и если рекламные поступления уменьшаются, то ничего не остается, как сокращать зарплаты или ставки. Это коснулось нас в той же самой мере, как и другие СМИ. – На сколько снизились у вас, на «РБК-ТВ», зарплаты? – У всех по-разному. Себе, тем, у кого оклады были выше, мы сократили больше, а, скажем, людей, которые получали по 25 000 [рублей], сокращение зарплат не затронуло вообще. Дифференцированная шкала была – из социальных соображений. – И сотрудников на канале сейчас меньше? – Меньше. Сейчас – около 500 человек.

– Когда вы создавали «РБК-ТВ», каким его видели? – Концепция составлялась вместе с советом директоров, поэтому у меня изначально была точная установка по аудитории. Я – профессиональный журналист, и мне при создании чего-то нужно точно ориентироваться на определенную аудиторию. Аудитория «РБК-ТВ» всегда была хорошо очерчена – немногочисленный, но дорогой зритель (чтобы давать рекламу дорогих товаров). Аудитория была готова, создана интернет-ресурсами РБК. А дальше нужно было сделать современное, энергичное телевидение (когда мы создавались, средний возраст сотрудников был 27 лет), ведь изначально и фондовый рынок, и бизнес были делом молодым. Мы знали, что у нас – 1,5% [населения играет] на фондовом рынке, а в Америке – 70%. Мы понимали, что деловое ТВ – это рубашка на вырост. И еще задача была – сделать телевидение без дешевой славы, без чернухи, без копания в грязи, то есть не стараться рассказать, кто что своровал, а стараться способствовать тому, чтобы рынок становился все более и более цивилизованным, чтобы люди приходили к нам в эфир и рассказывали, как у них в успешной компании происходит то или иное, как организован бизнес, либо рассказывали о том, как должно быть. И таким образом создавалась площадка для обмена мыслями и положительным опытом, а не испорченным настроением. Это должно было помочь нашему молодому бизнесу становиться более цивилизованным и правильным. Такая была задача. Это не было поиском дешевой харизмы. Мы никогда не гонялись за жареными сенсациями, непроверенными фактами, чернухой, желтизной. Мы всегда давали информацию о том, как сделать лучше. – А «чернуха и желтизна» в контексте деловой журналистики – это что? – Например, мы никогда не занимались сенсационными журналистскими расследованиями – чтобы накопать на кого-то компромат. Мы не рыли отрицательную информацию, чтобы потом кого-то облить грязью. Нет, мы говорили, что есть вот такие компании, а вот – их положительный опыт, то есть несли другой смысловой и идеологический настрой. – По сути – пиар компаний? – Нет. Если мы приглашаем металлургическую компанию в программу «Капитал» или в программу «В фокусе», мы никогда не делаем акцент на замечательных показателях компании. Мы говорим о том, как должна развиваться металлургия, что происходит в этой отрасли, какие тенденции, на что нужно обратить внимание. Потом возникла программа «Компании», где мы задаем достаточно острые вопросы, чтобы не было ощущения, что происходит пиар. Но вы можете посмотреть эфир. Мы выстроили очень точно эфир (по крайней мере, мы за это боролись): чтобы информация была полезная, а не навязчивая, чтобы она была не рекламного, а смыслового, интеллектуального плана. Я считаю, что нам это удалось. Никто не может сказать, что канал – пиаровский. – А вас интересовали проблемы бизнеса и власти? Такие острые, например, как дело Ходорковского? – Конечно. У нас есть макроэкономическая программа «Диалог», где мы всегда касались вопросов бизнеса и власти. А что касается ситуации вроде дела Ходорковского, то именно нас и стоило смотреть. В то время как на других каналах кто-то додумывал в ту или иную сторону и давал, скорее, эмоциональную оценку, мы показывали, как на это реагирует рынок, какие прогнозы даются. То есть, с одной стороны – более отстраненно, а с другой – более объективно. У нас внутренний лозунг: «Цифры не врут». Если мы говорим с помощью цифр и фактов, то иногда это оказывается более выразительно, чем эмоциональное изложение. – То есть «РБК-ТВ» – не место для выражения гражданской позиции? – Думаю, здесь есть путаница в понятиях. Если мы будем говорить, что наши власти обижают народ, бегать с лозунгами «Долой!», то это – не гражданская позиция, а профанация. У нас был и есть самый свободный канал. У нас – прямой эфир, куда приглашаются люди с разными жизненными концепциями, устремлениями, мы приглашаем зрителя к дискуссии. И вот это – гражданская позиция. – А что не удалось? – Все-таки «РБК-ТВ» – телевидение коммерческое, а мне как главному редактору хотелось запускать больше дорогих, ярких проектов – реалити-шоу, например. Мы разрабатывали концепцию игры, которая бы увлекала молодежь, – с созданием компании, защитой бизнес-плана, развития. Мы хотели проследить за тем, как создается компания, какие препятствия на этом пути стоят. Было несколько проектов, которые очень хотелось сделать. И, если бы не кризис, мы бы к ним подобрались. Но деньги приходилось считать очень серьезно – чтобы все было в пределах окупаемости. В этом смысле приходилось наступать на горло собственной песне. Для телевизионщика главное – программы. Мы подходили к тому, чтобы оборудовать большие студии – чтобы делать программы в дорогих, ярких студиях, чтобы это впечатляло, ослепляло. Может, дальше будет идти развитие компании. Кризис поуляжется, бюджеты начнут расти. Может, удастся проекты установить. – Про газету «РБК Daily» на рынке известно, что акционеры очень внимательно следят за тем, что пишется в газете, влияют на редакционную политику. Вы сталкивались с этой проблемой на телевидении? – Я не думаю, что это – проблема. Акционеры влияли не в большей степени, чем мы сами хотели. Это не была цензура, это было сотворчество. Объясню, зачем это было нужно. Мы ориентируемся на одну аудиторию – средний и крупный бизнес, а журналисты не являются представителями этой среды. Это люди творческой профессии, которые хорошо знают свой предмет. Но они не живут теми интересами, которыми живет крупный и средний бизнес. А хозяева, акционеры – это люди, которые хорошо понимают и фондовый рынок, и задачи корпоративного роста и управления, и свою отрасль. Поэтому нам всегда было интересно взаимодействовать. И был своего рода внутренний цензор. Они ведь и были нашей аудиторией, поэтому нам было интересно сверять свои представлениями о том, как нужно, с их представлениями. – Акционеры были вашей аудиторией? – Да, да. Мы внутренне на них ориентировались. Поэтому, когда мы устраивали совещания, обсуждали тематические планы, мы знали, что это – не начальственный глас, а это некая фокус-группа. И в этом смысле нам было интересно. – Это и [Герман] Каплун, и [Александр] Моргульчик? – Да, и Артем Инютин (председатель совета директоров РБК – Slon.ru). – В общем, никакой проблемы с этим вы не чувствовали. – Нет. Проблемы никогда не было.

– А что вы хотите сделать на канале «Страна»? – Это прямо противоположный проект для меня. Этот проект – площадка для всего живого, что происходит в России, по всем регионам. Пусть это снято не так дорого, как московскими производителями документального кино, зато – о жизни российской глубинки и то, что интересно людям в регионах. У музыкантов, поющих, играющих людей нет возможности снимать дорогие клипы, а канал «Страна» – шанс дать возможность заявить о себе. Это трибуна, устроенная по фестивальному принципу: региональные документалисты подают свои работы, жюри отбирает, мы выдаем в эфир. То есть это – народное телевидение.