Выступление на конференции «Миграция в странах Европы и СНГ: препятствия, проблемы, перспективы»:

Я вернусь к тому, что говорил Владимир Мукомель, – что плохо относятся к мигрантам 62% россиян, а за год до этого – 51%. Возможно, это проекция масс-медиа, что кризис, меньше работы, значит, мигранты должны уехать. Но проблема сложнее – действующих лиц больше.
Этот кризисный год показал, что с миграцией на постоянное место жительства ничего не меняется – что помесячно, что суммарно за год. Изменения какие-то есть, но нам они не видны и возможности отделить число реально прибывших в октябре 2009 года от декабря 2009 года – нет.
Что касается трудовой миграции, органы власти нам показывают, что есть кризис и есть снижение потока мигрантов. С 2008 года к 2009 году, по данным ФМС, он сократился на 43% – заметное снижение. Я попытаюсь показать, что к этой цифре не только осторожно надо относиться, но и что в этой цифре государство нам пытается навязать свое мнение.
Если посмотреть статистику трансфертов, мы увидим что количество траснфертов в дальнее зарубежье в два раза выше, чем в СНГ. Если посмотреть каждый квартал 2009 года и сравнить с пиковым 2008 – максимум снижение на 30%, а не на 43%, о чем нам говорит ФМС.
Где кризис? Вот он где: четвертый квартал всегда самый пиковый, происходит подъем. В конце 2008 года был первый раз серьезный провал. Дальше никаких особых изменений не было. Если оценить масштаб переводов, по объемам трансфертов мы вернулись в 2007 год.
Если мы посмотрим на средний размер одной сделки – вот тут есть серьезное проседание. Сумма одной операции заметно меньше, чем в прошлом году. Мы в прошлом году видели 8% снижение реальных зарплат для россиян, и, разумеется, для мигрантов оно никак не было меньше.
Другие исследования показывают, что снижение потока было: из Таджикистана, с их стороны, было падение на 20%, из других стран – на 18 – 20%.
Наши обследования, которыми занимается «Центр миграционных исследований», – незадолго до кризиса и прямо в ходе его, – показывают, что больше всего изменилась доля имеющих разрешение на работу за очень короткий период. Просто происходит откат в зону неформальной занятости, которая была характерна для миграции до либерализации [миграционного законодательства]. Мы имеем и для россиян, впрочем, увеличение неформальной занятости. Август 2009 года показывает, что каждый пятый россиянин находится в зоне неформальной занятости. От работодателей ждать чего-то другого по отношению к мигрантам не приходится.
Наши опросы показывают, что давление на мигрантов усиливается, их рабочая неделя растет, бесправность увеличивается. Обследование в Москве показало, что число легальных мигрантов уменьшилось: было 37%, стало 25% (вторая волна обследования – 2009 год). Это число было небольшим, стало совсем смехотворным.
Поэтому можно говорить, что эти наши суперантикризисные меры загнали миграцию в 2006 год – долиберализационный. И эти меры не привели ни к чему из того, что хотели власти. Они хотели снизить долю трудовой миграции, но это если это и произошло, то в небольшом количестве, а произошел уход в теневой сектор. Власти хотели, чтобы внутренняя миграция способствовала оживлению рынка труда, но даже цифры, на которые они хотели выйти (и не вышли), – они смешны.
Мы по заказу Роструда выясняли, может ли внутренняя миграция заменить внешнюю – и конечно же, нет. Те, кто готов переезжать в России, называют зарплаты, которых просто не существуют. Люди готовы переселяться, только если разница в зарплате – 4 раза. А когда мы задавали вопрос про Дальний Восток, разница была в 10 раз. 16 000, готовых переселяться, – но даже их не нашли в стране.
Мы ни к чему хорошему не пришли, и странные антикризисные меры помочь не могут. Изменение массы трудовых мигрантов не может регулироваться странными решениями о квотах и не менее странными решениями о [разрешении находиться в стране до устройства на работу] 90 дней. Это просто уход в статистическую неопределенность и тень, которая даже хуже, чем то, что мы имели до либерализации законодательства.
Ответы на вопросы:
– Как распределяются каналы перевода денег? Банки это преимущественно?
– Нет, нельзя сказать, что банковские переводы – основные. Но структура переводов зависит от страны получения. В Таджикистан 97% переводится через банки, в других странах – совершенно другие цифры. Если есть возможность посылать деньги через банк легально, ни один мигрант не будет везти деньги так.
– Эта статистика про трансграничные переводы – это физические лица физлицам?
– Нет, это вообще все трансграничные переводы от физических лиц, в том числе и в пользу коммерческих организаций. Мы должны понимать, что здесь, в этой статистике, учитываются все переводы физлиц, включая и если вы, допустим, российский гражданин и помогаете своим родственникам за границей. Это тоже там будет, в этой статистике.