Нейробиолог, доцент психологического факультета Университета Базеля Василий Ключарев об уличной протестной активности в Москве

Перед вами мнение нейробиолога, изучающего поведение человека в толпе, то есть исследователя, который постарался абстрагироваться от собственных симпатий и предельно академично поговорить о смысле наблюдаемого нами движения масс.

Почему политики стараются преувеличить количество участников демонстраций?

Попытки приукрасить реальность, преувеличить уровень своей популярности, по-видимому, связаны с желанием усилить влияние на наше мнение. Цель данных манипуляций, со стороны всех политических сил, – создать иллюзию общенациональной поддержки, ощущение плеча, подставленного большинством граждан.

Сила социального влияния и феномен конформизма (склонности менять мнение в сторону мнения большинства) достаточно хорошо исследованы социальной психологией. Пожалуй, самое известное исследование конформизма – эксперимент Соломона Аша, американского психолога, продемонстрировавшего в начале шестидесятых годов прошлого столетия, что большая часть людей меняют свое мнение в сторону очевидно ложного мнения большинства. В эксперименте Аша принимало участие несколько человек, причем все, за исключением единственного испытуемого, были скрытыми сотрудниками экспериментатора. Эксперимент повторялся неоднократно с разными людьми. Всем испытуемым задавали одни и те же вопросы: например, какая из линий A, B или C имеет одинаковую длину с тестовой линией. Согласно плану исследования, сообщники экспериментатора всегда давали ответы раньше подлинного испытуемого. В начале эксперимента подставные испытуемые некоторое время давали правильные ответы, но потом единогласно давали неправильный ответ, ошибочность которого была совершенно очевидна.

В таком эксперименте подлинные испытуемые испытывали групповое давление со стороны подставных испытуемых, дававших неправильные ответы. В контрольной группе, где подобного давления не оказывалось, только один из 35 испытуемых дал неправильный ответ. Но в ситуации, когда большинство настаивало на неправильном ответе, процент «конформистских» неправильных ответов испытуемых увеличивался до трети (36.8%). Причем три четверти испытуемых хотя бы один раз, но проявляли конформизм и дали неправильный ответ.

Поведение большинства – нормативное поведение – обладает необычайной силой влияния на наше поведение. Именно поведение окружающих в значительной степени определяет процент недобросовестных налогоплательщиков, уровень преступности, заботу об экологии, частоту семейных измен и многие другие черты нашего поведения. Удивительно, но в обычной жизни мы почти не задумываемся о том, какое влияние на нас оказывают социальные нормы; скорее, в каждом из нас хорошо скрыта тенденция к имитации поведения других людей. Необычайно показательный пример был смоделирован еще в 1967 году в знаменитом эксперименте Брайана и Теста, когда уличному музыканту, игравшему на оживленной улице, подавали гораздо чаще, если сообщники экспериментаторов клали деньги в шляпу музыканта (ситуация №1). И наоборот, если сообщники экспериментаторов проходили мимо, не давая денег (ситуация №2), прохожие подавали реже, игнорируя музыканта. Соотношение тех, кто бросил монетку в ситуациях №1 и №2, было 8:1. Особенно интересной оказалась интерпретация собственного поведения теми, кто поделился деньгами с уличным музыкантом. «Мне понравилась песня», – говорили одни. «Мне стало его жалко», – говорили другие. Или: «У меня завалялась мелочь». На самом деле ни одно из предложенных испытуемыми объяснений не было фактором, определившим их решение, – лишь действия других прохожих (бросивших монетку) стали спусковым крючком.

В нашем разговоре об уличной протестной активности в Москве важно подчеркнуть, что чем больше группа, тем сильнее ее социальное влияние и тем выше конформизм. Пожалуй, именно отсюда и проистекают старания политических сил преувеличить уровень своей поддержки. Политики пытаются манипулировать склонностью граждан автоматически менять мнение в сторону мнения большинства.

Зачем нам нужен конформизм?

В нашей нейробиологической лаборатории мы попытались приоткрыть природу конформизма. Сканирование мозга испытуемых показало, что в момент, когда наше мнение конфликтует с мнением большинства, мозг продуцирует сигнал «Ошибка!» То есть для нашего мозга отличие от большинства является серьезной ошибкой. Допаминергическая система мозга, объединяющая структуры мозга богатые нейромедиатором дофамином, специализируется на отслеживании результатов нашего поведения и обнаружении ошибок. Ведь ошибка – это сигнал о необходимости поменять поведение. До тех пор, пока мы не сделали (или заметили) ошибку, мы продолжаем вести себя по-старому, ничего не меняя. Ошибка же означает необходимость измениться, научиться чему-то новому. Таким образом, большинство манипулирует нами, вызывая в мозге сигнал ошибки, заставляющий нас автоматически менять поведение или мнение. Хотя не все люди одинаково легко поддаются влиянию толпы, в среднем мы все конформисты.

Социальные психологи находят объяснение этой склонности, считая, что в обычной жизни конформизм полезен, так как помогает нам правильно интерпретировать окружающую действительность, получать одобрение окружающих и сохранять положительное мнение о самом себе. Более того, конформизм имеет важное приспособительное значение в эволюции. Но, конечно же, у такого автоматического конформизма могут быть и свои недостатки. Например, представим себе фальсификацию итоговых протоколов членом избирательной комиссии в гипотетической стране, где даже санитарная инспекция откровенно говорит неправду, регулярно запрещая продукты по сугубо политическим, немедицинским мотивам. Следуя вышеизложенной логике, автоматическая система корректировки поведения в данном случае дает сбой – когда фальсификатор видит окружающих, спокойно лгущих с экрана телевизора или корректирующих протоколы на соседнем участке, близких друзей, дающих взятку инспектору, у него не возникает желания измениться: «Зачем? Все вокруг такие же, как я».

Важно понимать, что влияние группы и ее норм – автоматический, во многом бессознательный процесс, о котором нам всем стоит помнить и который надо учитывать при составлении нашего мнения о текущей политической ситуации. К сожалению, существует много признаков того, что нами настойчиво пытаются манипулировать.

Глупа ли толпа? Стоит ли прислушиваться к мнению масс?

Приходится часто слышать мнение о неразумности протестов, о влиянии моды, внешних сил и интернета на происходящее. Некоторые сомнения, безусловно, обоснованы. Но в чем же объективный смысл возникновения массовых движений?

В целом, народное движение – это относительно рациональный поиск выхода из кризисной ситуации, а снисходительное отношение интеллектуалов и политтехнологов к мнению масс часто неправомерно. Проиллюстрирую распространенное заблуждение о неразумности толпы случаем из жизни выдающегося английского сноба. Сэр Фрэнсис Гальтон в 1906 году посетил провинциальную ярмарку, на который заинтересовался конкурсом фермеров. По условиям состязания всем предлагалось высказать свое мнение о весе быка, а тот, чья оценка окажется ближе всего к истинному весу, должен был получить приз. Для сэра Гальтона соревнования являлось великолепной моделью демократии, высокомерный ученый собирался экспериментально подтвердить свою гипотезу о том, что мнение усредненного фермера – подобно мнению избирателя – неизмеримо далеко от реальности.

Кстати, Фрэнсис Гальтон был одним из основателей евгеники, считавшим, что исключительно наследственная предрасположенность и элитарность определяют способность индивидуума заниматься научными исследованиями. С этой точки зрения мнение толпы фермеров должно было быть крайне не разумным. Каково же было удивление ученого, когда усредненная оценка 800 фермеров отличалась от настоящего веса огромного быка всего на полкилограмма. Что еще удивительнее – среднее мнение толпы фермеров было гораздо точнее, чем мнение любого из элитарных экспертов, специалистов по скоту, участвовавших в соревновании. Данный исторический анекдот великолепно иллюстрирует феномен «гения толпы» – эмпирической закономерности, гласящей, что среднее мнение группы лучше индивидуального.

Данное наблюдение имеет статистическое объяснение. Представьте себе группу игроков в дартс: команда бросает дротики, и в результате случайных ошибок отдельных игроков дротики хаотично располагаются вокруг центра мишени. Никто не попал непосредственно в «яблочко», но если мысленно усреднить положение всех дротиков, то средняя координата с большой вероятностью окажется в самом центре мишени. Случайная ошибка каждого участника игры, поразившего мишень чуть выше, ниже, справа или слева от центра, при усреднении всех результатов приводит к попаданию в цель. Так и усредненное мнение толпы прекрасно отражает реальность, основываясь на заблуждениях каждого отдельного индивида.

Итак, усредненное мнение толпы может быть ближе к истине, чем мнение экспертов. Отметим, что «гений толпы» требует наличия самых разных взглядов и отсутствия предвзятости, иначе толпа может уйти в ложном направлении. Продолжая сравнение с игрой в дартc, это означает, что игроки должны кидать дротики равномерно вокруг мишени. Если же группа в силу каких-то причин демонстрирует тенденцию попадания исключительно справа от центра, то средний результат будет неважным, и вероятность того, что опытный игрок переиграет группу, существенно возрастет. Таким образом, толпа обладает естественным «статистическим» механизмом выбора оптимального решения, для правильной работы которого жизненно необходимо присутствие самых разных взглядов, позволяющих избежать предвзятости. Кстати, именно предвзятость и искусственная фильтрация мнений может объяснить разрушительные последствия политической цензуры, уводящей массы в ошибочном направлении. К сожалению, эта истина веками игнорируется в нашей стране.

Как биолог не могу не привести еще один аргумент в пользу разумности конформизма – его эволюционный механизм. Поведение большинства может рассматриваться как эволюционно стабильная стратегия, или такое оптимальное поведение, которое, будучи принято достаточно большим числом членов группы, не может быть вытеснено никакой другой стратегией. Эта идея была развита английским биологом Дж. Мейнардом Смитом и основывается на эволюционной теории, предполагающей, что наше поведение постоянно тестируется эволюцией, которая благоволит удачным решениям (приводящим к большему числу потомков) и жестко разделывается с неудачными решениями (ведущими к вымиранию). Большинство может демонстрировать определенное поведение лишь в одном случае – если данное поведение лучше возможных альтернатив, иначе эволюционный отбор не позволил бы данному поведению широко распространиться в группе. Таким образом, с эволюционной точки зрения (как, впрочем, и с точки зрения классической теории игр), выбирая стратегию поведения, мы всегда должны обращать внимание на поведение большинства. Эволюция могла заложить в нас конформизм для того, чтобы мы не тестировали разные формы поведения самостоятельно, а использовали опыт нашей социальной группы.

Итак, нам стоит присматриваться к меняющемуся мнению населения страны. В наблюдаемом брожении масс, безусловно, есть множество и других интересных аспектов: особая роль интернета, мода, роль неосознанного принятия решений, ощущение попрания фундаментального чувства справедливости и так далее. Жаль, что невозможно охватить все аспекты в рамках одной статьи. В целом же обозначился некоторый нехитрый вывод – наше мнение находится в сильном «поле» социального влияния, обычно неосознанного нами. Это естественный и зачастую полезный процесс, но мы, безусловно, должны стараться обращать внимание на любые попытки манипулирования нашим мнением.

Не надо отчаиваться от размышлений о манипуляциях нашим поведением, ведь большинство политиков-манипуляторов наивно верят в учебники по социальной психологии и маркетингу и думают, что могут воспользоваться почерпнутыми в них знаниями. Но каждому исследователю прекрасно известно, что жизнь не укладывается ни в один из учебников, она гораздо сложнее и совершенно непредсказуема. В конечном счете, все попытки «кукловодов» приведут к неудаче. Авраам Линкольн как-то точно подметил: «Можно дурачить часть народа все время; можно дурачить весь народ некоторое время, но нельзя дурачить все время весь народ».