В Проектно-учебной лаборатории антикоррупционной политики ВШЭ состоялось заседание «Противодействие коррупции: турецкий опыт». На заседании выступил научный сотрудник Института востоковедения РАН, преподаватель Российско-турецкого учебно-научного центра РГГУ Александр Васильев. Slon публикует основные тезисы его выступления.

По Индексу восприятия коррупции – а этот Индекс замеряет, насколько коррумпированным себя считает общество, – Россия на 154 месте, рядом с Лаосом, Папуа – Новой Гвинеей и Таджикистаном. Турция – на 56 месте, рядом с Латвией, Словакией и Хорватией. Это данные Transparency International. Турецкий опыт борьбы с коррупцией насчитывает несколько сотен лет. Фактически коррупция в том или ином виде существовала в государстве с момента основания Османской империи. Если говорить о документальных фиксациях коррупции, то массово она начинает появляться в XVI веке – это эпоха расцвета Османской империи, – тогда коррупция имела отношение к махинациям с документами о пользовании земли. Именно эти махинации, по мнению османских хронистов и государственных деятелей, составляли серьезную угрозу режиму. Как вы знаете, Османская империя была, по выражению Маркса, единственным государством Средневековья, в котором существовал феодализм. Благосостояние империи зиждилось на распределении между воинским сословием земли, и условием распределения было участие в походах. За воинские заслуги распределялись земля и ресурсы, и государство должно было очень четко контролировать эту отрасль. Наказания за коррупцию в то время были достаточно жесткими – от смертной казни до отрубания разных конечностей. Тем не менее в тот момент коррупция еще не была системной болезнью турецкого общества. Проблемы постепенно накапливались, и к концу XVIII – началу XIX века коррупция стала для Османской империи угрожающим явлением, которое во многом поставило под вопрос национальную безопасность и территориальную целостность. В XIX веке коррупцией в Османской империи широко пользовались великие державы Англия, Франция – ну и, конечно же, мы. В зависимости от щедрости страны османские визири или министры иностранных дел склоняются к проанглийской ориентации, реже – к пророссийской или профранцузской. Новый период наступает с начала существования Турецкой Республики. Ататюрк взялся решать проблемы репрессивным путем, однако после его смерти коррупция вернулась на позиции неотъемлемой части жизни страны. К 80–90-м годам XX века коррупция становится обыденным явлением. Следующий этап в борьбе Турции с коррупцией начинается в 2005 году, когда принимается новый Уголовный кодекс и закон №5237 «О борьбе с коррупцией». До этого существовал Уголовный кодекс, продолжавший функционировать с небольшими изменениями с 20-х годов XX века, где был закон №765 «О коррупции», в первой его редакции которого дано определение коррупции. Что понималось под коррупцией? Ситуация, когда некий чиновник (в тексте так и сказано – «чиновник») использует свое служебное положение для достижения незаконных целей с помощью власти, которой он наделен. Новый закон 2005 года дал новую трактовку: слово «чиновник» было заменено на понятие «общественный служащий», добавили, что служащий может использовать свою власть во вред или же скрытно пользоваться ошибками других людей. Это важно, так как если раньше под действие этого закона попадали только государственные служащие, то теперь это антикоррупционное законодательство распространилось на все слои общества. Сам закон содержится в части 4, разделе 1 статьи 250 УК Турции «Преступления против функционирования и надежности общественного управления». Закон был принят под лозунгами гармонизации законодательства с европейскими нормами и правилами. Параллельно с этим законом шла либерализация наказаний, которые связаны с экономической сферой. В 2007 году принимается серьезная поправка к этому закону о том, что человек вправе дать какому-то государственному служащему денежный взнос, денежное пожертвование для того, чтобы тот ускорил процесс ведения дел. Если вы не хотите платить, дело будет рассматриваться в общем порядке. Но если вы хотите ускорить решение вашей проблемы, то можете дать определенную сумму, размер которой фиксирован: в 2007 году она не должна была превышать четырех минимальных окладов чиновника. Сейчас это пять минимальных окладов. Часть денег идет государству, часть – чиновнику в виде премии. Несмотря на меры по борьбе с коррупцией, она существует в Турции в самых разнообразных проявлениях. У турок есть даже два понятия коррупции: первое – юридический термин, а второе – народное слово, обозначающее взяточничество как одну из наиболее распространенных форм коррупции. Коррупция как широкое понятие не ограничивается только взяточничеством и деньгами, существует достаточно широкое поле для деятельности коррупционеров, оно связано с личностными и родственными отношениями, отношениями между клиентом и патроном. Коррупция достаточно активно проявляется и в религиозной жизни Турции. Есть множество религиозных братств, обществ, тарикатов, которые весьма активно с помощью различных методов, тех же взяток и дорогих подарков, продвигают своих членов на посты в государственные органы власти, стремясь таким образом приобрести какой-то политический вес. Для Турции – это традиция и норма жизни, поэтому турецкие власти не всегда склонны видеть в этом коррупционную составляющую. Что касается наиболее крупных коррупционных скандалов, то в них замешаны практически все должностные лица Турции – начиная от премьер-министра и кончая мэрами городов. Например, был весьма крупный коррупционный скандал в 2008 году, тогда обсуждался проект строительства трубопровода Самсун – Джейхан и нефтегазового перерабатывающего комплекса в Джейхане на Черноморском побережье. Подряд на строительство этого комплекса получила компания «Чалык». Как выяснилось спустя некоторое время, чтобы получить этот подряд, Мустафа Чалык, генеральный директор этого холдинга, оплатил обучение сына премьер-министра Эрдогана в США. К сожалению, и российские компании были втянуты в коррупционные дела в Турции. Так, во многом из-за коррупционной составляющей был подорван имидж российского вооружения в Турции. В 1992–1993 годах Турция закупила партию военно-транспортных вертолетов Ми-8 у России, но в начале 2000-х было решено их модернизировать и сделать капитальный ремонт. В Казани Министерством обороны для этого были выделены финансы, но аванс, который был переведен на счета фирмы-посредника, исчез, фирма исчезла, вертолеты зависли в Казани, командование жандармских войск Турции не смогло получить их до сих пор, а та часть суммы, которая оставалась на счетах Минобороны, была распилена командованием жандармских войск. Этот эпизод всплыл во время дела «Эргенекона». В первом обвинительном заключении этот эпизод есть, и турецкая пресса серьезно негодовала. Но во втором обвинительном заключении этого эпизода уже нет, он снят. Вообще многие эпизоды, в которых упоминается Россия, из заключения исчезли. В юридической практике в соответствии с критериями закона «О коррупции» 2005 года определяется наказание. Если это злоупотребление властью, то наказание в зависимости от тяжести деяния может составлять от 6 до 12 лет. Если же это использование власти во вред кому-либо, то наказание может составить от 4 до 6 лет. Если это использование ошибок других людей, то наказание будет составлять примерно от 2 до 4 лет лишения свободы. Уровень системной коррупции в Турции не самый высокий, выше – бытовая коррупция, причем она часто приобретает традиционные формы: вместо денег вам дарится какой-то предмет роскоши, драгоценный подарок. Я на своем опыте столкнулся с бытовой коррупцией. В 2006–2007 годах я жил в общежитии имени Ататюрка в Стамбуле, и мне надо было каким-то образом продлить свое пребывание в этом общежитии. Я пытался сделать это легально – через Министерство образования, но мне не удалось. В итоге один из моих соседей по комнате, турок, посоветовал мне обратиться к некому Юсуфу в общежитии, который оказался родственником директора общежития. После традиционного российского подарка из коробки конфет и бутылки водки проблема была решена. Почти все случаи системной коррупции становятся в большей или меньшей степени достоянием общественности. Но, несмотря на то что в Турции СМИ имеют больший вес, чем у нас, часто сообщения о случаях коррупции остаются незамеченными, особенно если это касается каких-то высоких функционеров правящей партии. В 2009 году была целая серия публикаций о том, что действующий член правящей Партии справедливости и развития Мелих Гёкчек, мэр Анкары, потратил на рекламу и наружное освещение города сумму, часть которой он положил себе в карман. Но никаких организационных и административных последствий, даже расследования, не последовало, потому что в 2009 году надо было проводить выборы в мэрии муниципалитета, и его решили не снимать. Коррупция в религиозной сфере – достаточно интересное явление. В Турции существует много суфийских орденов, – это достаточно давняя традиция, которая идет с Османского времени. В Османской империи эти братства могли аккумулировать в своих руках достаточно большие ресурсы: землю, финансы. Была такая очень распространенная форма сохранения земли в семье: если вы принадлежали к служивому сословию, были воином, а ваш сын по каким-то причинам не хотел или не мог служить, то вы могли договориться с тем или иным шейхом или руководителем суфийской обители, что в качестве отступных вы жертвуете ему свою землю. При этом фактически земля оставалась в вашем пользовании: вы могли не платить с нее налоги, но должны были отчислять какой-то процент от своих доходов в пользу этого шейха или его общины. Таким образом, с одной стороны, приобреталась значительная собственность, с другой – аккумулировались крупные финансовые средства. И третья важная черта: приобреталась большая клиентская сеть. Эта система была грамотно использована Ататюрком в первые годы борьбы с интервентами, эти религиозные братства оказали очень серьезную помощь. Но позднее он решил, что братства являются угрозой его собственной власти, и достаточно жестко их подавил. Ататюрк отобрал все земли у этих структур, а большую часть их имущества конфисковал в пользу государства. В послевоенный период, в начале 50-х годов, начинается религиозное возрождение, ренессанс этих религиозных структур. В настоящее время принято условно разделять в правительстве сторонников тех или иных тарикатов. С нашей точки зрения – это, может быть, коррупция, но с точки зрения турок – традиционный образ жизни, к которому они привыкли, и для них это совершенно нормально. Они неспроста легализовали свои традиции, потому что поняли: бороться с этим уже невозможно.