Как Гудкова уравняли в правах

Госдума мобилизовалась: в зале и за его пределами было людно и шумно. «Справедливая Россия» и КПРФ до последнего момента бились сначала за то, чтобы снять вопрос с рассмотрения в принципе (КС уже зарегистрировал запрос этих фракций, и депутаты настаивали на переносе решения до разъяснений суда); затем (когда первое предложение не прошло) настаивали на увеличении времени выступления самого Гудкова и предоставлении слова членам васильевской комиссии с альтернативной точкой зрения; и, наконец, требовали тайного голосования. «Чтобы люди проголосовали так, как они желают, а не так, как им велят», – пояснил Геннадий Гудков. «Такого в мире не бывает, чтобы лишали мандата без суда, – уговаривал парламентское большинство эсер Михаил Сердюк, – разве что в африканских странах, где после этого депутата еще и съедают!» Гудкова есть, вроде бы, никто не собирался, но и свои позиции оппоненты не сдавали. Тогда в бой вступил еще один справоросс, Илья Пономарев: в истории был один-единственный прецедент лишения депутатских полномочий без суда – фашистская Германия. Эта аналогия задела единороссов. «Такого рода исторические параллели не просто некорректны: в стране, победившей фашизм, такого рода заявления выглядят кощунственными», – обиделся депутат от ЕР Михаил Маркелов. «Согласен», – вставил слово председатель палаты Сергей Нарышкин. С обоснованием отказа большинства увеличить время выступления Гудкову выступил Владимир Жириновский: «Еще ни разу здесь не было такого, чтобы Дума не утвердила решение, принятое Советом палаты! Чего мы тут обсуждаем?! Решение изменено не будет! Что, если Гудков лишние пять минут поговорит, мы тут все растрогаемся и передумаем?» Таким набором риторических вопросов лидер ЛДПР дал понять, что любое сопротивление бесполезно и бессмысленно: решение принято. Наконец депутаты приступили к рассмотрению вопроса «по существу». На трибуну вышли сначала замгенпрокурора Владимир Малиновский, затем – замглавы Следственного комитета Елена Леоненко. Они привычно пробубнили уже выученный наизусть текст относительно «проведенной проверки», «установленных фактов», «заявления гражданина Болгарии», «изъятых документов». Куда более эмоциональной и, надо заметить, откровенной, была речь Владимира Васильева. Он тоже сначала повторил собственные доводы – данные СК и ГП позволяют сделать вывод о том, что Гудков систематически нарушал требования закона о статусе депутата. Но финал речи был ударным: «Вот, мой коллега говорил, что это политическое дело… Да! Политическое! <…> Вы, наверное, помните эту формулировку про жуликов и воров? Так давайте применим ее шире!» – почти прокричал глава комиссии по контролю за достоверностью сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, представляемых депутатами ГД. Васильева сменил сам Геннадий Гудков, назвавший себя «подсудимым», а все происходящее – «судилищем», «произволом» и «внесудебной расправой». Но первые его слова были обращены не к комиссии и депутатам, а к отсутствующему Генеральному прокурору: « Г-н Чайка, знаете ли Вы, с чего начинается в «Википедии» статья о Вышинском? «Один из организаторов и активных сторонников сталинского политического террора против сил внутренней контрреволюции в СССР»», – зачитал цитату Гудков. «Никакой биографии пламенного революционера!» – отметил он. – Не дают покоя лавры?»

Когда Гудков покинул трибуну, кто-то из зала бросил ему: «Иуда!» «Пошел на х…!» – мгновенно отреагировал к тому времени уже почти не депутат, чем взорвал обстановку в пресс-зале и в блогосфере. Все друг у друга переспрашивали: «Мне не послышалось?» Позднее, правда, Гудков уверял, что отправил обидчика «на хрен», но личность отправленного осталась неустановленной.
Вопросы к докладчикам задавали в основном коммунисты и справороссы, они пытались понять, зачем такая спешка и на каком основании. «Сомнительный материал нам представили», – пояснил бывший московский прокурор, ныне депутат от КПРФ Юрий Синельщиков. «Проверка проводится несколько месяцев вместо трех дней – не потому ли, что предъявить нечего, а закрыть дело нельзя?», – поинтересовался он. Впрочем, убедительных ответов ни от СК, ни от ГП, ни от комиссии Васильева левые так и не дождались.
Аналогом судебных прений стали выступления представителей фракций. «Понятно, почему это происходит: Гудков был свой – стал чужой, один из активных деятелей оппозиции», – продекларировал коммунист Вадим Соловьев. Владимир Жириновский заявил, что его фракция поддержит решение о лишении Гудкова депутатского мандата, а затем несколько минут потратил на шпильки в адрес оппонентов: «Посмотрите, как одет депутат Пономарев! На Западе в таком виде в коровник не пускают – рваные джинсы!!!» – зачем-то проорал лидер ЛДПР. Единоросс Андрей Исаев выразил недоумение: какая такая политическая расправа? Его же не сажают! «Лишение депутатского мандата – это всего-навсего возвращение в состояние, в котором живут 140 млн россиян (за исключением 450 в этом зале)», – доказал гуманистический характер акции Исаев.
Но ни Генеральная прокуратура, ни Следственный комитет, ни «Единая Россия» при поддержке ЛДПР так и не объяснили – в чем был глубокий смысл нарушения основополагающего принципа разделения властей. Почему депутаты присвоили себе функцию, которую по Конституции исполняет только суд? Речь идет об установлении факта нарушения закона. Допустим, Гудков действительно что-то там нарушил. И в этом случае его действительно по закону нужно лишать мандата. Но дать оценку выводам следствия должен суд, а не другой (возможно, такой же) депутат. В конце концов, у нас даже обвиняемых в убийстве иногда оправдывают. Конечно, с учетом специфики нашей судебной системы у наблюдателей все равно бы остались вопросы и недоверие, но это были бы уже другие вопросы, другое недоверие, несопоставимые с главным на сегодня: зачем понадобилось нарушать Конституцию – закон прямого действия?
Впрочем, большинству ответ на этот вопрос был либо не интересен, либо – известен. 293 депутата проголосовали за лишение Геннадия Гудкова депутатских полномочий, 150 были против, 1 воздержался. Примечательно, что единороссы не были единодушны: единственный воздержавшийся – Борис Резник, который все это время весьма скептически относился и к затее, и к тому, как она реализовывалась. Один депутат от ЕР и вовсе проголосовал против – Станислав Говорухин. А вот среди эсеров трое проголосовали «за» – Алексей Митрофанов, Игорь Зотов и Николай Лакутин. Но и это – прогнозируемый вариант: все они еще весной были исключены из партии за поддержку кандидатуры Дмитрия Медведева как председателя правительства. Теперь их считают отщепенцами, и подобным пакостям давно не удивляются.