Почему лицо Пакистана не может вернуться домой

«3 января 2009 года. Я боюсь. Вчера мне приснился страшный сон про талибов и военные вертолеты. Я вижу такие страшные сны с тех пор, как в Свате началась военная операция…»

Так начинается знаменитый сетевой дневник Малалы Юсуфзай – пакистанской школьницы, который она писала в 2009 году на урду для сайта BBC под псевдонимом Гуль Макаи. Малала и ее семья жили в городе Мингора в пакистанской долине Сват, когда здесь временно пришли к власти талибы. Рассказ о жизни по законам движения «Талибан», переведенный затем и на английский язык, – о закрытых школах, публичных порках, страхе – сделал тогда 12-летнюю школьницу известной в мире.

Талибы обвинили Малалу в «прозападной пропаганде». В октябре 2012 года, уже когда армия выбила талибов из Свата, в школьный автобус, где ехала Малала, вошли вооруженные люди в масках. Они выяснили, кто из учениц «та самая» Юсуфзай, и выстрелили ей в голову. Девочка выжила, правда, перенесла несколько сложнейших операций в Пакистане и Великобритании. В январе этого года она вышла из больницы и теперь ходит в школу в британском Бирмингеме.

На днях стало известно, что 15-летняя Малала намерена издать книгу, за которую, как сообщили британские СМИ, ей обещан гонорар в два миллиона фунтов. На родине ее даже назвали лицом Пакистана. Однако радикальные исламисты заявили, что повторят попытку расправиться с ней.

Бог и блог

Ученицы пакистанской школы молятся о выздоровлении Малалы Юсуфзай. © S.S.Mirza / Reuters

Покушение на Малалу Юсуфзай – первая официальная попытка талибов из Свата расстрелять девушку. Раньше здесь была убита популярная исполнительница традиционных пуштунских танцев, но талибы, впрочем, заявили, что это сделали не они, хотя им и не поверили. В то же время большая группа пакистанских мулл выступила с фетвой (религиозным эдиктом), осуждающим тех, кто стрелял в девочку. История Малалы Юсуфзай – это история противостояния радикального и умеренного ислама, которое в Пакистане чувствуется особенно остро.

На первый взгляд не совсем понятно, чем девочка уж так насолила талибам: в ее нехитрых записках нельзя найти ни «клеветы на ислам», ни «преклонения перед западной культурой», в которых ее обвиняют. Малала начала вести блог для BBC, когда в ее родную Мингору вошли отряды легендарного в тех местах полевого командира талибов Муллы Фазлуллы, более известного как Мулла Радио. Фазлулла считался вполне современным талибским лидером и даже регулярно выступал с проповедями на исламистской радиостанции, за что и заслужил свое прозвище.

Талибы тут же принялись устанавливать новый порядок – запретили женщинам появляться на улице без сопровождения мужчин-родственников, объявили о закрытии женских школ, а потом стали и разрушать их, ввели публичные порки. Девочка про это и рассказывала.

Суббота, 3 января. Когда я шла из школы домой, за спиной услышала, как какой-то человек сказал: «Я тебя убью!» Я пошла быстрее и оглянулась, чтобы посмотреть, идет ли он за мной. Но, к моему облегчению, он говорил по мобильнику, может, угрожал кому-то другому…

Воскресенье, 4 января. Сегодня выходной, я встала поздно, около 10:00. Я услышала, как мой отец говорит, что еще три трупа лежат в районе площади Грин-Чоук. Мне стало нехорошо, когда я услышала эту новость. Раньше, еще до военной операции, мы по воскресеньям ездили в Маргхазар, Физа-Гхат или в Канджу на пикник. Но теперь все так, что мы не ездили на пикники уже года полтора.

Понедельник, 19 января. Еще пять школ разрушили, одна – совсем недалеко от моего дома. Удивительно, ведь эти школы уже были закрыты, так зачем им понадобилось их разрушать?

Похоже, эти короткие заметки школьницы разрушили легенду о счастливом обществе, которое несут талибы. Этого ей и не простили. «Талибан» как-то принято считать безмозглыми фанатиками, готовыми резать любого, кто на них не похож. Мол, оболваненная радикалами молодежь, которая мечтает загнать всех в тюрьму. Но на самом деле талибы (напомню, что «талибан» в переводе с арабского значит «студенты») считают себя борцами за свободу, за общество всеобщей справедливости.

Я часто вспоминаю, как в конце девяностых оказался в известном исламском учебном заведении «Хаккания» близ Пешавара, где в свое время учились многие лидеры афганских талибов. К своему удивлению, я нашел там не только пакистанцев и афганцев, но и ребят из стран СНГ – из Таджикистана и Узбекистана, вовсе не похожих на забитых простачков. Они-то и прочли мне лекцию о «настоящем исламе». Но говорили эти парни не о религии, а о прекрасном обществе, где все равны, где царит справедливость, где нет бедных, «потому что в настоящем исламе люди богатые будут выполнять предписания Всевышнего и платить налог на помощь бедным!»; где не будет также и войн, «ведь все будут настоящие мусульмане, а значит, братья!»; где суды будут судить так, «как завещал пророк»; где всем будет справедливость. Этакий коммунизм под черным знаменем джихада. Знакомая еще большевикам идея загнать человечество к счастью железной рукой.

А стоят на пути к этому всеобщему счастью якобы мунафики (ложные мусульмане, к которым они относили власти мусульманских государств, том числе Пакистана) и, ясное дело, Запад, который хочет поработить мусульман и для этого поддерживает мунафиков, стоящих у власти. И с ними надо бороться.

Эта борьба во имя «царства, завещанного пророком», будет долгой и кровавой, «но мы победим! Мы знаем, что мы правы». В стране, где чудовищно высок уровень коррупции, где безработная молодежь не видит для себя никаких перспектив, борьба за рай на земле становится популярной. «Мировой пожар в крови – Господи благослови!»

«Студенты» и школы

Малала Юсуфзай © Reuters

Понедельник, 5 января. Я готовилась к школе и хотела надеть форму, но тут вспомнила, что наша директор велела нам приходить не в школьной форме, а приходить в обычной одежде. Тогда я решила надеть мой любимый розовый шальвар-камис (традиционный костюм из шароваров и блузки с шарфом-дупатой. – Slon). Другие девочки тоже надели яркую одежду, так что школа выглядела по-домашнему. Однако на утренней линейке нам сказали больше не носить яркую одежду, поскольку талибы против этого.

Четверг, 22 января. Мне надоело сидеть дома, но приходится – с тех пор как закрыли женские школы. Мои подруги уезжают из Свата, здесь опасно. Вечером Маулана Шах Доран («официальный представитель» талибов, регулярно выступавший по радио. – Slon) вновь потребовал от женщин не выходить из домов. Талибы ввели в Свате публичные порки… Объявлено, что завтра трех воров будут публично пороть и что все желающие могут прийти посмотреть… Неужели кому-то захочется смотреть на это?

Суббота, 24 января. Один из моих братьев, которому пять лет, играл на лужайке перед домом. Когда мой отец спросил, во что он играет, тот ответил: «Я рою могилу…»

Талибы – наследники Деобандской мусульманской школы, которая появилась еще в Британской Индии и получила название от мусульманского университета в индийском городе Деобанде. Его основали в 60-е годы XIX века известные в то время исламские богословы Нанотави и Гангохи, оба были в рядах сипаев во время знаменитого индийского восстания 1857–1859 годов и яростно ненавидели колонизаторов. Деобандисты искали ответ на вопрос, как реагировать на европейскую экспансию, и ответ нашли простой: долой любое влияние «неверных», в том числе культурное. Следует отказаться от всего европейского, даже от моды, музыки, образа жизни… Женщины должны одеваться в соответствии с жесткими нормами, скромно и закрывая все, что можно, мужчины – носить бороды, музыка не должна отвлекать от веры и тому подобное.

Увы, в Свате быстро стало ясно, что, если всех женщин одеть в закрывающую одежду, запретить традиционные танцы, громкую музыку и торговлю видеодисками, жить лучше не станет. Экономика так и не заработала, а главное – сюда перестали ездить туристы. Сват знаменит двумя вещами – климатом и историческими памятниками. Сюда, на берега прохладной горной реки Сват, с древности приезжали люди спасаться от южноазиатской жары. У воды теснятся многочисленные гостиницы и гостинички – на любой карман, где летом селятся большие пакистанские семьи.

Приезжали и иностранцы – посмотреть на буддийские развалины. В буддийскую эпоху – вплоть до V–VII веков нашей эры – здесь было немало монастырей. Мало где еще в мире можно увидеть мусульман, отдыхающих в тени древней буддийской ступы. Большим поклонником этих развалин был молодой офицер Уинстон Черчилль, служивший в Британской Индии, совсем недалеко от Мингоры (здесь и сегодня можно посмотреть «Пикет Черчилля»). Есть тут и горные курорты, и горнолыжные трассы. Говорят, в молодости сам Мулла Радио начинал карьеру рабочим на подъемнике для туристов. Но когда он пришел к власти, из Свата случился массовый исход жителей.

3 января. Три мои подруги уехали в Пешавар, Лахор и Равалпинди с их семьями...

13 февраля. Сотни людей прибывают в Мингору ежедневно из соседних районов. А горожане бегут в другие регионы. У кого есть деньги, те уезжают из Свата, а у бедных нет выхода, только оставаться здесь.

Малала и ее семья тоже была вынуждена уехать, когда спустя некоторое время пакистанские войска начали зачистку Свата от талибов.

Суббота, 31 января. Когда мы ехали из Банну в Пешавар, мне позвонила подруга. Она сказала, что Сват здорово пострадал от боевиков, а еще что очень боится и что мне не надо возвращаться. Она сказала, что военная операция усилилась и что 37 человек были убиты сегодня при артобстреле.

Затем стало известно, что талибы готовы принять условия властей. Отец Малалы решил вернуться сначала в Пешавар, а потом и в Сват. Больше всего девочку обрадовала информация, что вновь стали открываться школы.

9 февраля. В Свате вновь открыли мужские школы. Талибы даже сняли запрет на начальное образование для девочек, поэтому они тоже идут в школу... Мой брат сказал, что из 49 учеников в его классе осталось лишь шестеро, в том числе одна девочка. В моей школе всего осталось 70 учеников – из 700 записанных в нее.

19 февраля. Я сказала своим братьям, что с этого дня мы больше не будем говорить о войне, только о мире. Мы получили сообщение от школьной руководительницы, что экзамены состоятся на первой неделе марта. Я принялась активно заниматься…

Один местный журналист как-то философски заметил: для того чтобы наверняка победить талибов, надо… дать им остаться у власти. «Они проиграют сами. Как ваши большевики!»

Нечто подобное и впрямь произошло в Свате. Армия выбила талибов, и, к радости многих местных жителей, Мулла Фазлулла с отрядом верных людей ушел в горы. Есть данные, что он скрылся в Афганистане. Теперь талибы, как это нередко бывает, стали пенять на зеркало. Вполне по-большевистски: мол, это не мы не правы, а то, как нас показывают. Блог Малалы стал самым большим таким зеркалом – его прочитал весь мир. Вот исламисты и призывают вновь наказать «отступницу».

Как сказал тот же пакистанский журналист: «Они ее в покое не оставят и в Англии. Да поможет ей Аллах!»