Фото: Fotolia / PhotoXPress.ru

С начала года в России действует новый антиофшорный закон. Предполагалось, что он вернет на родину налоги, но вместо этого состоятельные люди, скорее, страну покидают.

«У закона есть одно важное следствие: он вытесняет самую активную часть населения, – говорит основатель и совладелец ресурса Anywayanyday Кирилл Подольский. – Я и сам планирую уезжать».

По словам двух источников Slon, перебрался в Великобританию и собирается провести за пределами России большую часть года глава «Альфа-Групп» Михаил Фридман.

Суть нововведения, если кратко, очень проста: бизнесмену нужно либо полностью открыться перед государством, добровольно задекларировав свои офшорные компании, либо перестать быть налоговым резидентом России, проводя здесь менее 183 дней в году. Юристы называют происходящее «революцией», однако этот шаг вполне укладывается в политику власти – закручивание гаек.

Кипрономика

Оценить степень офшоризации российского бизнеса поможет простой анализ. Возьмем Топ-20 частных непубличных компаний по версии журнала Forbes (брать публичные не совсем корректно: использование иностранных юрисдикций может быть следствием выхода на западную биржу). Подчеркнем: мы выбираем только те, где контрольные пакеты принадлежат россиянам. Что получается? В 14 компаниях из 20 крупнейшие доли оформлены на фирмы из зарубежных юрисдикций.

В восьми случаях владельцы – кипрские фирмы, в четырех – нидерландские, по одному – представители Швейцарии и Британских Виргинских островов.

Например, вторая по величине частная непубличная компания – КЭС Холдинг, крупнейший в мире производитель тепловой энергии, входящий в группу «Ренова» Виктора Вексельберга. Формально 56% акционерного капитала принадлежит трем кипрским структурам, еще 25% – у ЗАО «КЭС Холдинг», также учрежденного киприотами.

Или СИБУР, лидер нефтехимической отрасли. Бенефициарами выступают бизнесмены Геннадий Тимченко и Леонид Михельсон, но по документам более 80% акций – у SIBUR Ltd из Никосии. Наконец, «Металлоинвест» Алишера Усманова, обладатель вторых в мире запасов железной руды. Владелец 51-процентной доли – ООО «Юэсэм металлоинвест», в свою очередь подконтрольное USM Holdings Ltd с Британских Виргинских островов. Примеры можно продолжать.

Главным исключением служит строительный холдинг «Стройгазмонтаж» братьев Ротенбергов. До недавнего времени хозяином выступала кипрская компания Milasi Engineering Ltd, но в конце 2014 года Аркадий Ротенберг переписал 100% акций на себя – видимо, вняв призывам Путина к деофшоризации. Впрочем, последователей у бизнесмена было немного.

Главным исключением служит строительный холдинг «Стройгазмонтаж» братьев Ротенбергов. Аркадий Ротенберг переписал 100% акций на себя – видимо, вняв призывам Путина к деофшоризации. Впрочем, последователей у бизнесмена было немного

Безотходное производство часов и яхт

С чем исторически связана тяга российских предпринимателей к офшорам? Принято считать, что это уход от налогов, но на самом деле причин больше.

«Стремление к фискальной минимизации и сокрытию истинных владельцев характерна для относительного небольших компаний, – рассуждает партнер юридической фирмы “Некторов, Савельев и партнеры” Егор Батанов. – Для, скажем, среднего бизнеса, особенно, когда есть несколько учредителей, важно решать вопросы на основе корпоративных договоров, которые хорошо работают в офшорах, но не работают в России». Юрист приводит пример: один из партнеров хочет совершить некую сделку, второй категорически против. Тогда у первого возникает право выкупить долю второго по заранее оговоренной цене. На Кипре это можно прописать в договоре, в России – бессмысленно.

«Наконец, если это крупная компания, ведущая бизнес в разных странах и привлекающая зарубежные кредиты, удобнее, когда головная структура иностранная», – резюмирует Батанов. По этой же причине в офшорных юрисдикциях регистрируются компании из сферы IT – они рассчитывают привлечь капиталы из венчурных фондов, а фонды (даже с русскими деньгами) не будут инвестировать, если предприятие зарегистрировано в ненадежной российской юрисдикции.

Среди других причин любви к офшорам – защита от рейдерства и желание применять английское право в судах. Свежий пример – миллиардеры Вексельберг и Абызов судятся между собой из-за $500 млн на Британских Виргинских островах (BVI). Спор связан с холдингом КЭС, работающим исключительно в России, однако баталии идут на крохотном архипелаге к востоку от Кубы.

Каким образом офшоры помогают уходить от налогов? Самая распространенная схема выглядит так.